Корабль Его Величества «Улисс»

— Да, пожалуйста, — разрешил Тэрнер. — Вам что, очень хочется запечатлеть последние секунды «Улисса»?.. Имейте в виду, что «Сиррус» дырявый как решето… Штурман, свяжитесь с радиорубкой, пусть передадут «Сиррусу». «Подойти к борту и приготовиться принять врача на спасательной люльке».

Снова скрипнула дверь. По раскачивающейся палубе на мостик неуверенным шагом вошел Брукс. Как и все на «Улиссе», он едва держался на ногах от усталости, но его голубые глаза, как обычно, возбужденно блестели.

— У меня повсюду есть шпионы, — заявил он громко. — Что, «Сиррус» вербует нашего юного Джонни?

— Очень жаль, старина, — отозвался Тэрнер, — но на «Сиррусе» положение тяжелое.

— Понятно, — пробормотал Брукс, поежившись от холодного ветра. Он взглянул вверх, на медленно снижающуюся светящую бомбу. — Очаровательная штучка, просто прелесть! К чему же такая иллюминация?

— Мы ожидаем гостей, — усмехнувшись, ответил Тэрнер. — Старинный обычай: встречать гостя со светом в окне. — Внезапно все его тело застыло, как гранитное изваяние, лицо помрачнело. — Я ошибся, — произнес он сквозь зубы, — гости уже прибыли.

Последние слова Тэрнера заглушил раскат мощного отдаленного взрыва. Тэрнер ждал его. Он видел, как за пять-шесть секунд до этого в носовой части «Огайо», перед самым мостиком, в небо взметнулся острый язык ослепительного пламени. «Огайо» уже отстал и находился теперь на правой раковине «Улисса» на расстоянии около десяти кабельтовых, но был хорошо виден в освещении северного сияния, безжалостно выдавшего его подводной лодке противника.

За исключением момента взрыва, на «Огайо» не было ни дыма, ни пламени. Никто не слышал никаких новых звуков, но корму и днище судна, почти наверное, оторвало напрочь. Его трюмы были до отказа загружены танками и боеприпасами. Оно затонуло быстро и тихо, всего за три минуты.

Первым напряженную тишину на мостике «Улисса» нарушил Тэрнер:

— До свидания, — пробормотал он, ни к кому не обращаясь. — До свидания… Я же говорил, что это чистейшая ложь. — Он покачал головой и, коснувшись руки Карпентера, приказал ему: — Свяжитесь с радиорубкой, передайте на «Викинг», пусть торчит над этой лодкой до тех пор, пока мы не отойдем на безопасное расстояние.

— Когда же и где все это прекратится? — мрачно нахмурившись, спросил Брукс.

— Одному богу известно! Как я ненавижу этих проклятых убийц! — воскликнул Тэрнер. — О, я знаю, знаю, мы тоже убиваем, но дайте мне что-то, такое, что я мог бы видеть, с чем я мог бы бороться, что-то такое…

— Скоро вам представится такая возможность, — сухо прервал его Кэррингтон. — Вы будете видеть «Тирпиц». Полагаю, он достаточно велик, чтобы можно было видеть его…

Тэрнер понимающе посмотрел на помощника, а потом запрокинул голову и уставился на мерцающий небосвод: его интересовало, когда самолет сбросит вторую светящую бомбу.

— У тебя не найдется для меня свободной минутки, Джонни? — тихо обратился Карпентер к Николасу. — Мне хотелось бы сказать тебе пару слов.

— Конечно, — удивленно взглянув на него, ответил Николас. — Пока подойдет «Сиррус», пройдет не минутка, а целые десять… А в чем дело, Энди? Что ты хотел?..

— Одну секундочку. — Карпентер подошел к Тэрнеру. — Прошу разрешения удалиться в штурманскую рубку, сэр.

— Да, да, пожалуйста.

Карпентер подхватил Николаса под руку, провел его в штурманскую рубку, включил свет и достал сигареты. Он внимательно смотрел на Николаса, пока тот прикуривал.

— Знаешь, Джонни, — начал он неожиданно, — я считаю, что в моих жилах течет шотландская кровь.

— Кровь Скоттов, — поправил Николас.

— Я чувствую… Какое бы здесь подходящее слово-то употребить?.. Ну, обреченность, что ли? Я почувствовал сегодня, Джонни, что обречен. — Карпентер не захотел слушать возражений Николаса и продолжал с дрожью в голосе: — Не знаю, что произошло со мной, но раньше такого предчувствия у меня никогда не было.

— Глупости все это. Несварение желудка, мой друг, — нарочито весело проговорил Николас, хотя и почувствовал себя как-то неловко.

— От этого чувства невозможно отмахнуться, Джонни, — слабо улыбнувшись и покачав головой, сказал Карпентер. — К тому же, вот уже второй день, как я не беру в рот ни крошки… Честно, Джонни!

Карпентер был весьма возбужден и в то же время серьезен, это произвело на Николаса удручающее впечатление.

— Я больше не увижу тебя, — тихо продолжал Карпентер. — Сделай мне одолжение, Джонни.

— Довольно дурака валять, — сердито проворчал Николас. — Какого черта ты…

— Возьми, пожалуйста, вот это с собой. — Карпентер вытянул из кармана листочек бумаги и сунул его в руку Николасу. — Прочитай, что здесь написано.

— Пожалуйста, я могу прочитать, — смягчился Николас. На листке были написаны имя и адрес девушки в Сёррейе. — Это ее имя? — спросил он мягко. — Джуанита… Джуанита, — произнес он дважды, подлаживаясь под испанский язык. — Моя любимая песня и любимое имя, — добавил он тихо.

— Неужели? — радостно воскликнул Карпентер. — В самом деле? И мои тоже, Джонни. — Помолчав немного, он продолжал: — Если… гм… если я не… Джонни, будь добр, найди ее и…