Корабль Иштар

— Это правда, мистер Киркхем?

— Ей-Богу, правда. Как будто вы стояли рядом со мной, держали меня за плечо и шептали мне; «Остановись там, где стоишь! Не поднимайся выше!» Эти чертовы драгоценности к а короне и скипетре звали меня тысячью голосами. Но когда я услышал вас или мне показалось, что услышал, они смолкли.

— Ах! — глаза Евы радостно засияли, ее щеки порозовели, а восклицание прозвучало для меня, как песня.

— Вы смогли передать сигнал! — прошептал я.

— Я смотрела на вас сзади, из темноты, вместе с остальными, — сказала она. — И когда второй знак загорелся на темной стороне Сатаны, я всеми силами своей воли попыталась послать вам свою мысль. Я так отчаянно старалась предупредить вас! И пока вы стояли, колеблясь — идти или не идти выше, я снова и снова молила Бога: «О, Боже милостивый, где бы ты ни был, дай ему услышать меня, милосердный Боже!» И вы в самом деле услышали меня...

Она замолчала и смотрела на меня широко открытыми глазами, щеки раскраснелись еще сильнее.

— И вы узнали мой голос! — прошептала Ева. — А может быть, вы слышали... слышали, но могли не обратить внимания, если бы... если бы...

— Если бы? — переспросил я.

— Если бы не было еще кого-то, кроме нас с вами, кто был готов прийти на помощь? — спросила Ева, и голос ее прервался.

Теперь уже все ее лицо пылало. Я прекрасно понимал, что вовсе не потому, что чуть не сорвалось с ее языка, и уж тем более не потому, что она произнесла вслух.

Мое объяснение произошедшего было куда более материалистическое. Восприимчивость моего мозга обострилась в тот момент из-за сугубо внутренних процессов, и именно поэтому я остановился, а вовсе не от сигнала извне,

Я никогда не встречался с достаточно убедительными доказательствами того, чтобы некая нематериальная энергия, как, например, энергия духа или сознания, смягчала ухабы наших трудных земных дорог, Я предпочитал расчет и предусмотрительность. А если и Провидение, то такое, как, например, маленький Баркер с его знанием секретов стен Сатаны.

Однако все может быть, и если Еве хочется верить в это, то пускай верит. Поэтому я серьезно кивнул и заверил ее, что вся эта передача мыслей, должно быть, истинная правда.

— По неужели, — спросил я, — среди всех людей Сатаны, которых ты знаешь, никого нельзя уговорить действовать против него?

— Никого, — ответила она. — Я нравлюсь Конзардине, и, думаю, он многое бы сделал, чтобы защитить меня. Но он крепко повязан с Сатаной. И точно так же остальные. Не только из страха — вы видели, что случилось с Картрайтом, — но и по другим причинам тоже. Сатана очень хорошо платит, мистер Киркхем. Не только деньгами... Еще и по-другому. Он обладает огромной властью... Чудовищной властью... А люди хотят не только денег и не только всего того, что он им дает... Вы даже представить себе не можете, что еще... еще...

— Наркотики, — довольно тупо предположил я.

— Вы нарочно притворяетесь таким бестолковым? — спросила она. — Вы же прекрасно знаете, что мог дать Люцифер... И он мог... И давал... И даже те, кто полностью проигрывал ему, имели надежду, что они смогут совершить что-нибудь такое, что даст им еще один шанс... Или его каприз подарит им еще раз такую возможность...

— А такое когда-нибудь случалось?

— Да, — ответила она. — Только не нужно думать, что он это делал из милосердия.

— Вы полагаете, это была просто уловка, чтобы еще сильнее привязать их к себе, помахивая перед их носом надеждой на возможную свободу?

— Да, — сказала она, — чтобы их усердие не ослабело от разочарования.

— Мисс Демерест, — напрямик спросил я, — почему вы решили, что я чем-то отличаюсь от всех прочих?

— Вы пришли к нему не по своей воле, — сказала она. — И вы не попали под власть этих проклятых следов.

— Я был весьма близок к этому прошлой ночью, — довольно уныло признался я.

— Они не сделали вас своим рабом, — прошептала она. — Не то, что всех остальных. И не сделают. Они не должны сделать вас своим рабом, мистер Киркхем.

— Этого я не допущу, — ответил я ей твердо.

За это она протянула мне свою вторую руку.

Я взглянул на часы и опомнился.

— Нам осталось чуть больше десяти минут, — сказал я. — А мы еще даже не обговорили план действий. Нам необходимо в ближайшее время встретиться еще раз. Но нужно соблюдать осторожность, чтобы Сатана ничего не пронюхал.

Она покачала головой:

— Это будет очень трудно. Но я позабочусь об этом. Вы хоть понимаете теперь, что заставило меня так беспардонно обойтись с вами?

— Еще до излияний Сатаны я предполагал что-то в этом роде. И вы, конечно, поняли, что ужасающее предложение отдать вас мне целиком и полностью я сделал, следуя вашему примеру.

— И даже больше, — тихо ответила она. — Я знаю, что вы на самом деле имели в виду.

Я снова взглянул на часы. Оставалось ровно шесть минут.

— Послушайте, — торопливо сказал я. — Ответьте мне честно на один вопрос. Когда вы впервые подумали, что я, может быть, именно тот, кто вытащит вас из этой ловушки?

— Когда... Когда вы поцеловали меня, — прошептала она.

— А когда вам пришла в голову мысль скрывать ваше настоящее отношение ко мне?