Корабль Иштар

Кентон молчал, тщетно пытаясь хоть что-нибудь придумать. Он понимал, что не может теперь оттягивать время, как в разговоре с Шаран. Понимал он и то, что нельзя говорить правду, как он это сделал в прошлый раз, за что и был вышвырнут вон. Здесь он был лицом к лицу с настоящей опасностью, не то что в розовой каюте. Вновь раздался голос Кланета.

— Но если ты и приближенный Набу, это, кажется, не спасло тебя от копий Иштар, и ты утратил его меч. А раз так, то это, наверное, не спасет тебя от моего кнута и моих цепей?

И Кентон увидел, как огонь злобы полыхнул в мертвых зрачках. Черный жрец вскочил.

— Отвечай же! — воскликнул он.

— Отвечай! — взревел Гиги. — Или ты онемел от страха?

Но в нарочито-гневном голосе барабанщика Кентону послышалось дружеское участие.

— Возможно, это и могло спасти меня, но не спасло, — ответил он мрачно.

Черный жрец, посмеиваясь, вновь опустился на скамью.

— Это не спасло бы тебя и тогда, когда бы я захотел лишить тебя жизни, — сказал он.

— Тебя ждет смерть, если он так решит, — проговорил Гиги.

— Кто бы ты ни был, — продолжал черный жрец, — и откуда бы ты ни пришел к нам, — ясно одно: ты обладаешь способностью разбить цепь, которая давно уже тяготит меня. Нет, Закель, останься, — повернулся он к надсмотрщику, который собрался уходить. — Твой совет всегда полезен. Останься!

— Один из рабов умер, — сказал надсмотрщик. — Я хотел снять с него цепи и выбросить тело за борт.

— Умер? — Кланет заинтересовался. — Который? Отчего он умер?

— Кто знает? — Закель пожал плечами. — От слабости, наверное. Он плыл с нами с самого начала. Он сидел рядом со светловолосым рабом с Севера, которого мы купили в Эмактиле.

— Да, он прослужил достаточно, — сказал черный жрец. — Нергал забрал его. Пусть тело его останется закованным в цепи еще немного. Останься здесь.

Он опять обратился к Кентону, голос его звучал уверенно, казалось, Кланет принял окончательное решение.

— Я предлагаю тебе свободу. В Эмактиле, куда мы направляемся, ты будешь иметь все — почести, богатство, если сделаешь то, о чем я прошу. Если захочешь, ты станешь жрецом, и у тебя будет храм. Золото, женщины, поклонение — если согласишься исполнить мое желание.

— Что же я должен сделать, чтобы получить все это? — спросил Кентон.

Черный жрец встал и наклонился к нему, глядя прямо в глаза.

— Убить Шаран! — сказал он.

— Ничего не выйдет, Кланет, — усмехнулся перс. — Разве ты не видел, как они побили его. Это то же самое, что посылать на львицу человека, который не справился с ее котятами.

— Нет, — ответил Кланет, — я не хочу, чтобы он шел по палубе, где его непременно увидят часовые Шаран. Он может пробраться вокруг по цепи с одного борта на другой. В каюте, где она спит, есть окно, он сможет залезть туда.

— Но, господин, пусть он прежде принесет клятву Нергалу, — вмешался Закель, — иначе он может не вернуться.

— Глупец! — заговорил Гиги. — Если он сделает это, возможно, он вообще не сможет попасть туда. Мы не можем ручаться, что перед ним не встанет та преграда, которая стоит перед нами, преданными Темному, как и перед теми, кто служит Иштар.

— Да, — кивнул черный жрец, — мы не смеем так рисковать. Ты прав, Гиги.

— Зачем убивать Шаран? — спросил Кентон. — Позволь мне сделать ее рабыней, чтобы я смог расквитаться с ней за насмешки и удары. Дай мне ее — и бери себе все богатства и почести.

— Нет! — черный жрец подался к Кентону, пристально всматриваясь в его глаза. — Она должна быть убита. Она — сосуд, в который вливается богиня. Если Шаран умрет, на корабле не останется никого, в ком могла бы воплотиться Иштар. Я, Кланет, знаю это. -Если Шаран умрет, править будет Нергал — через меня! Нергал победит — через меня!

В голове у Кентона созрел план. Он пообещает убить Шаран, а сам прокрадется в ее каюту и расскажет о планах черного жреца. Как-нибудь он заставит ее поверить в это.

Слишком поздно заметил Кентон, что Кланет разгадал его замысел. Слишком поздно понял, что надсмотрщик уже давно не спускает с него пристального взгляда, все замечая и разгадывая.

— Смотри, господин! — воскликнул Закель. — Смотри! Разве ты не читаешь, как я, его мысли? Ему нельзя доверять. Ты хотел моего совета, говорил, что мое слово истинно, так позволь высказать то, что у меня на уме. Я думал, что он тогда исчез, растворился в воздухе, о чем я и сказал тебе. Но так ли это на самом деле? Только боги могут приходить и уходить, как им вздумается. Никто из людей не может. Нам казалось, что мы видим его в морской пучине, но было ли так в действительности? С помощью колдовских сил он все это время мог скрываться в каюте Шаран. Мы видели, как он вышел оттуда.

— Но его вытолкнули ее женщины, Закель, — вмешался барабанщик. — Его били, вспомни. Между ними нет никакой дружбы, Кланет. Они вцепились ему в горло, как собаки, нагнавшие оленя.