Корабль мечты

– Ничего, еще выучишь, – улыбнулся Скарабелло. – А это канал Рио-делла-Тана. – Он начертил линию с другой стороны стены на схеме. – Он выходит в открытое море. На тыльной стороне здания с пеньковым складом есть лестница. Мальчишкой я постоянно карабкался по ней наверх и перепрыгивал с нее на стену Арсенала. Прыгать довольно далеко, но ты справишься. Как только очутишься на стене, прыгай в канал. Найди себе подельника с лодкой, кого-то, кто не будет бросаться в глаза, например рыбака. И дело сделано. Рыбак тебя подбирает, и вы уплываете. – Ухмыльнувшись, беловолосый стер рисунок носком сапога. – А что это за история с кораблем? Зачем ты пристал к судовладельцу?

– Однажды я хочу обзавестись собственным кораблем, – пылко выдохнул Меркурио.

Скарабелло удивленно приподнял бровь.

И вновь юноша почувствовал себя идиотом.

– Ты лучше поразмысли над тем, как тебе пробраться в Арсенал. Да поскорее. – Легонько шлепнув Меркурио по щеке, Скарабелло пошел прочь.

– А что стало с твоим отцом? – спросил Меркурио.

Скарабелло остановился и медленно повернулся.

– Его приговорили к смерти за государственную измену и утопили в лагуне.

– Утопили? – прошептал юноша.

– Самый бескровный способ казни в Светлейшей Республике. Оглянись. Воды здесь предостаточно.

И Меркурио почувствовал, как страх сдавил ему горло.

Глава 39

Джудитта встала из-за стола. Она просидела за ним, согнувшись над шляпкой, уже четыре часа. Болела шея, болели руки, болела подушечка указательного пальца – девушка столько раз уже укололась иголкой, что кожа покраснела. На полу и на столе перед Джудиттой лежало не меньше дюжины шляпок разных фасонов и различных оттенков желтого.

Девушка заглянула в комнату своего отца. Исаак лежал на кровати, прикрыв голову руками. Как и все дни до этого. После смерти Марианны, возлюбленной капитана Ланцафама, доктор никак не мог оправиться от потрясения. Джудитте приходилось наблюдать за тем, как он постепенно спивается, предаваясь унынию.

У изголовья кровати стояла бутылка вина. Джудитта прокралась в комнату и протянула к бутылке руку.

– Оставь, – прорычал Исаак, не поднимая голову.

– Тебе от этого плохо, пап…

– Оставь!

Девушка вздрогнула. Она не привыкла к тому, чтобы на нее кричали. На глаза ей навернулись слезы. Джудитта опустила бутылку на выложенный плиткой пол.

– Еще станешь, как капитан…

Исаак мрачно повернулся к ней.

– Неужели в этом доме нельзя добиться покоя? – стиснув зубы, выдавил он.

Девушка испуганно отпрянула. Исаак схватил бутылку и махнул ею над головой.

– Из-за этого мне нет покоя?!

Джудитта отступала к двери.

– Из-за этого?! – Он грохнул бутылкой об стену.

Стекло разбилось, вино забрызгало стену, на полу образовались бордовые лужи.

– Ну вот! Проблема решена! И не смей собирать осколки и прибираться здесь! – Исаак угрожающе ткнул в сторону дочери пальцем. – Убирайся отсюда! – Бросившись на постель, он вновь прикрыл голову руками.

Джудитта испуганно выскочила из комнаты. Закрыв дверь, она подошла к маленькому окошку, которое выходило на главную площадь Гетто Нуово.

– Молю тебя, помоги мне, Хашем. – Девушка прикусила губу, чтобы не разрыдаться. – Если я потеряю отца… – она подавила всхлип, – …то останусь совсем одна.

Джудитта почувствовала, как растут в ней страх и отчаяние. Повернувшись, она обвела взглядом жалкую квартирку, в которой им теперь приходилось ютиться. Потолки были настолько низкими, что хотелось ссутулиться. Узкие комнаты, скрипучие полы, крохотные окна, едва пропускавшие воздух, даже если их постоянно держать открытыми. Тут было всего две комнаты, и в них приходилось и спать, и готовить, и есть. Потрепанное жилище, такое же, как и все остальные, в которых теперь приходилось жить евреям. В тесноте, да еще и по заоблачной цене, намного выше, чем платили бы христиане.

Выглянув в окно, Джудитта увидела, как на площади играют двое малышей. Дети возились прямо у ворот, и девушка засмотрелась на тяжелые створы. Вечером ворота с глухим стуком захлопывались, и от скрипа засова любого пробирала дрожь.

Джудитта обвела взглядом стены из неровных камней – ограждение квартала возводили в спешке, не заботясь о красоте. Власти города решили запереть здесь людей, точно скот. Девушка подумала о семье, живущей по соседству. Окна в той квартире выходили не на площадь, а на канал, и по приказу магистрата их замуровали. И всякий раз, как эта семья из пяти человек усаживалась за стол, им приходилось смотреть на кирпичную стену. Словно они были замурованы заживо. «Я заберу тебя отсюда», – крикнул Меркурио в первый вечер, когда их заперли здесь. Эти слова до сих пор эхом отдавались у нее в голове. Каждый вечер Джудитта ходила к мосту, надеясь увидеть там Меркурио. Она ждала. Но юноша больше не появлялся, хотя днем можно было беспрепятственно проникнуть в Гетто Нуово. Он вообще больше не приходил к ней. И когда Джудитта думала об этом, в ней закипала ярость. Ярость, вызванная унижением. «Наверняка он сейчас целуется с этой своей Бенедеттой, – думала она в такие моменты. – И наверняка они смеются надо мной и моей глупостью. Какая же я дура!»