Корабль мечты

Осматривая шапочку Джудитты, Бенедетта заметила на подкладке багровое пятно, похожее на кровь.

Девушка нежно погладила своего могущественного любовника по мерно поднимающейся и опускающейся впалой груди. Патриций спал крепко и глубоко.

– Мне нужны твои деньги, и я не могу ждать, милый, – прошептала она.

Развязав атласный кошель, висевший у Контарини на поясе, Бенедетта достала оттуда три золотых монеты. Затем она встала и взяла мешочек, в который сложила волосы Джудитты.

Наконец она вышла из палаццо и приказала слуге патриция отвести ее к дому Рейны-чародейки.

– У тебя есть все, о чем я просила? – осведомилась колдунья.

Бенедетта протянула ей мешочек с волосами и желтую шапочку.

– Там на подкладке пятно, – сказала она. – Похоже на кровь.

– Может, эта твоя девица – ведьма? – рассмеялась Рейна, открыла мешочек и достала волосы. – Но они влажные! – Она с отвращением поморщилась.

– Я на них плюнула, – объяснила Бенедетта.

Глава 53

– Ты мне не доверяешь! – возмущалась Джудитта, преграждая отцу путь.

– Я не доверяю этому мошеннику! – рявкнул в ответ Исаак.

– Прекрати его так называть! – Джудитта покраснела от гнева.

Доктор мотнул головой, тщетно пытаясь успокоиться.

– Я запрещаю тебе видеться с ним! – Он сжал кулаки.

– Как бы я с ним увиделась, если ты приставил ко мне этого сторожевого пса! – прошипела девушка.

Она полагала, что отец попросил Иосифа сопровождать ее, чтобы она не боялась ходить по улицам после нападения мальчишки, который вырвал у нее клок волос и сорвал шапочку. Теперь же Джудитта чувствовала себя обманутой.

– По ночам христиане заботятся о том, чтобы я была в неволе. А днем – мой собственный отец.

– Это для твоего же блага, – коротко ответил Исаак.

– Ну да, конечно, – состроила гримасу Джудитта.

– Ты еще молода, – продолжил Исаак. Он хотел прекратить эту ссору, но в то же время чувствовал, что закипает. – Сейчас ты этого не понимаешь. Но однажды ты мне за это еще спасибо скажешь.

– Однажды я от тебя убегу! – выдохнула Джудитта, с кулаками бросаясь на отца.

И тогда Исаак не сдержался. Не успел он понять, что делает, как его рука уже влепила Джудитте пощечину.

От неожиданности девушка широко распахнула глаза, приложив ладонь к больному месту.

– Джудитта… – жалобно прошептал Исаак.

Девушка молча открыла перед ним дверь, выпуская наружу.

На мгновение доктор замер на месте. Ему хотелось обнять дочь, попросить у нее прощения. Хотелось объяснить ей все, сказать, что он сожалеет. Но Исаак стоял молча. Сердце сжалось у него в груди, сперло дыхание. Как же ему хотелось, чтобы жена была рядом! Хава знала бы, что делать. Сам же он не справлялся.

Злясь на самого себя, Исаак выскочил из квартиры и встретил на лестнице Иосифа.

– Добрый день, господин доктор, – поздоровался юноша. Его ладонь неизменно покоилась на рукояти дубинки.

– Иди ты к чертовой матери со своим добрым днем, – наорал на него Исаак, пробегая мимо.

Но уже через пару ступеней он остановился, оглянулся и ткнул в Иосифа пальцем:

– Ты уволен!

– Но господин доктор… – опешил юноша.

– Убирайся вон, а не то я тебе твоей же дубинкой череп проломлю! – бушевал Исаак.

Не понимая, что происходит, Иосиф развернулся и медленно пошел вниз по лестнице.

– Ну, пошевеливайся!

Высоченный широкоплечий парень испуганно втянул голову в плечи, будто и правда опасался, что доктор его побьет, и поспешно скрылся из виду.

Исаак спустился еще на два пролета, затем, опомнившись, помчался наверх, перепрыгивая по две ступени за раз, и распахнул дверь.

– Но если я узнаю, что ты опять встречалась с этим прохвостом… – крикнул он, угрожающе махнув кулаком, и с грохотом захлопнул дверь.

– Его зовут Меркурио! – рявкнула в ответ Джудитта.

– Да, черт побери, я знаю, что его зовут Меркурио, – огрызнулся Исаак, поспешно спускаясь по лестнице.

У входа в дом его уже ждал Доннола. Коротышка оживленно болтал с одним из стражников. Исаак, не здороваясь, прошел мимо.

Доннола сломя голову помчался за ним.

– А мы сегодня в хорошем настроении, я смотрю, – выдохнул он, догнав доктора.

– Ох, проклятье, Доннола, – прорычал Исаак. – И за что мне такая напасть, как моя дочь?

Доннола рассмеялся.

– Ох, иди и ты к чертовой матери! – выругался доктор.

Но Доннола рассмеялся еще громче.

Воздух пах дешевым вином, отдававшим уксусом, – Исаак и Доннола шли мимо винных магазинчиков на Калле-делла-Мальвазия. Доктор едва подавил подступившую к горлу тошноту.

Перед монастырем Санта-Мариа-делла-Мизерикордия в нос ему ударила другая вонь. Тут на ступенях сидели больные и раненые, ожидая, пока монахи помогут им. Пахло гноящейся плотью и смертью.

Исаак раздумывал о течении болезни, бушевавшей среди проституток. Не хворь, а бич Божий. С каждым днем число заболевших росло. Сам Исаак лечил сейчас около сорока женщин, и никто не знал, сколько людей на самом деле были больны. Многие не хотели лечиться, опасаясь потерять клиентов. А зараза все распространялась. Тех, кто обращался к Исааку, селили на шестом этаже Торре-делле-Джендайя, где здоровые проститутки уступали комнаты больным, но по-прежнему платили Скарабелло по серебряному в неделю.