Корабль-призрак

— Мы — младшие офицеры; я был третьим младшим помощником, а мой товарищ лоцманом у нас на судне! — отвечал Кранц.

— А где ваш капитан?

— Наш капитан?! Да я, право, не знаю, я ничего не могу сказать об этом, даже не знаю, жив он или мертв!

— Не было ли у вас женщины на судне?

— Женщины? Да, у нас была жена капитана, красивая молодая женщина!

— А что сталось с нею?

— Мы полагаем, что она погибла, так как она одна осталась на обломках плота, который унесло течением.

— Хм! — как-то многозначительно воскликнул комендант.

Филипп с недоумением смотрел на Кранца, не понимая, к чему тот сочинял всю эту историю. Но Кранц незаметно моргнул ему, давая понять, чтобы он не вмешивался.

— Вы говорите, что не знаете, жив ли ваш капитан или умер?

— Да, я положительно не знаю ничего о нем!

— Ну, а допустим, что я предложу вам обоим свободу взамен того, что вы выдадите мне удостоверение, что капитан вашего судна погиб, и скрепите это удостоверение вашими двумя подписями?

Филипп внимательно посмотрел сначала на коменданта, а затем на Кранца.

— Я, право, не знаю, что сказать на это! — как бы замялся Кранц. — Дело в том, что если это свидетельство будет послано на родину капитана, мы можем нажить себе этим много хлопот и неприятностей… А могу вас спросить, синьор, почему вы желаете получить от нас это удостоверение?

— Нет, не могу сказать! — грозно нахмурив брови промолвил комендант громовым голосом. — Никаких резонов я вам представлять не намерен, достаточно вам знать, что я хочу иметь это удостоверение, и этого должно быть довольно! Выбирайте: или тюрьма, или свобода и проезд на первом судне, которое зайдет сюда.

— В сущности… я не сомневаюсь в том, что он погиб… Я в этом уверен; во всяком случае теперь-то уж он, наверное, погиб! — продолжал Кранц, растягивая слова и как бы рассуждая сам с собою. — Да, да… но вот что я попрошу вас, комендант, позвольте нам подумать до завтрашнего утра!

— Хорошо! — отрезал комендант. — Уведите их!

— Но только не в подземелье, г. комендант, ведь мы же в сущности не пленные, — сказал Кранц, — и если вы желаете, чтобы мы исполнили ваше желание, оказали вам маленькую услугу, то, конечно, не станете дурно обращаться с нами!..

— Путь вы будете свободны эту ночь, а утро покажет, быть ли вам пленными или нет: ведь по вашему же показанию, вы подняли оружие против нас; а вольно ли или невольно, это еще не доказано.

Филипп и Кранц откланялись коменданту и поспешили на вал подышать свежим воздухом.

Луна еще не взошла, и было темно; они уселись на парапете и наслаждались, чувствуя себя свободными людьми. Кругом лежали, сидели и стояли солдаты, и из предосторожности они разговаривали между собой вполголоса.

— На что ему понадобилось такое удостоверение? — спросил Филипп. — И почему вы, Кранц, сочинили всю эту историю?

— Я много думал о судьбе вашей красавицы жены, Вандердеккен, и сердце у меня сжалось, когда я услышал, что ее отвезли в португальскую колонию и военный форт. Посмотрите кругом на этих ужасных, безобразных женщин и сравните с ними вашу жену! А этот напыщенный, франтоватый маленький комендант разве не из тех, кто с первого же взгляда влюбляется в хорошенькую женщину? Когда он пожелал получить удостоверение в вашей смерти, я сразу понял, что оно ему нужно для того, чтобы побудить вашу жену стать его женой. Это все ясно, как день, но только нам прежде всего надо узнать, где она! Если бы мы только могли разыскать этого солдата Педро, от него можно бы разузнать кое-что!

— Я уверен, что она здесь! — воскликнул Филипп.

— Это, конечно, возможно, но что она жива, в этом я уверен! — сказал Кранц.

Между тем взошла луна и залила своим бледным трепетным светом и море, и валы, и всю окрестность. В это время они услышали за собой чьи-то шаги, и кто-то обратился к ним с приветствием:

— Доброй ночи, синьоры!

Они обернулись, и Кранц сразу узнал того солдата, с которым они беседовали до своего свидания с комендантом.

— Доброй ночи, друг мой, — отозвался Кранц, — теперь, слава Богу, вам не придется запирать нас на засов!

— Я весьма удивлен, — проговорил солдат, понизив голос, — это так не похоже на нашего коменданта; он очень любит проявлять свою власть и правит здесь, словно какой-нибудь падишах!

— Вы не думаете, что он может нас здесь услышать? — спросил Кранц.

— О, нет! Он сейчас, вероятно, ужинает с офицерами и едва ли скоро выйдет из-за стола!

— Это красивый остров, и природа здесь приятная! — продолжал Кранц. — Нравится вам здесь? Давно вы состоите в этом гарнизоне?

— Почти тринадцать лет! — ответил солдат. — Что касается меня, то мне здесь все надоело и опротивело. У меня в Опорто остались жена и дети, и я даже не знаю, живы ли они еще теперь. Вести сюда доходят так редко!

— Вы думаете вернуться на родину и свидеться с ними?

— Ах, синьор, ни один португальский солдат не возвращался еще отсюда живым на родину. Нас забирают на пять лет, но все мы складываем свои головы здесь…

— Это весьма печально!