Корабль-призрак

— Филипп Вандердеккен, чего ты боишься? Разве у тебя не заколдованная жизнь?

— Я не знаю, заколдованная ли у меня жизнь, но знаю, что сейчас она в опасности! — отвечал я.

— В опасности! — повторила она. — Нет, она могла бы быть в опасности, когда ты вверял ее делу рук человеческих, вашим хрупким судам, которые от первой сильной волны разлетаются в щепки. Но где же может быть опасность в раковине русалки, которую щадит мощный, грозный вал, и бурливый прибой не смеет захлестнуть своей пеной!.. Ты ищешь своего отца, Филипп Вандердеккен?

— Да, ищу! Разве на то не воля Неба? — спросил я.

— Это твоя судьба, твое предназначение! Хочешь, мы будем вместе искать его? Раковина эта моя; ты не знаешь, как управляться с ней, дай я тебе помогу.

— А сдержит она нас двоих?

— Вот увидишь! — отозвалась она, смеясь, и на мгновение скрылась под водой, потом снова вынырнула сбоку и к великому моему ужасу села подле меня с края, но ее вес как будто не придавал тяжести, и едва только она присела на край, так что ноги ее оставались в воде, раковина быстро понеслась вперед.

— Боишься ты еще и теперь, Филипп Вандердеккен? — спросила она меня.

— Нет! — ответил я.

— Тогда она откинула с лица волосы, отчасти скрывавшие ее черты, и, склоняясь надо мной, сказала:

— Ну, так взгляни на меня!

— Я взглянул, Амина, и увидел тебя!

— Меня?! — повторила Амина, усмехаясь.

— Да, это была ты, моя Амина! Я назвал тебя по имени, заключил в свои объятия и почувствовал, что могу оставаться с тобой и в то же время плавать по всему свету.

— Продолжай, Филипп! — сказала Амина.

— Мне снилось, что мы с тобой плыли тысячи и тысячи миль, мимо чудесных островов, то посреди течения, то у самых берегов!

— Не на тихих водах и не в спокойном море должны мы искать твоего отца, — говорила русалка, — надо испытать иные средства!..

— И вот волны стали постепенно вздыматься, море забушевало, и буря с бешенством кидала из стороны в сторону нашу утлую ладью, но ни единая капля воды не попадала в нее, и мы спокойно носились в ней в такую бурю, которая поглотила бы неизбежно самое великолепное судно.

— Ну, мы теперь опять у Капа! — сказала ты. — Здесь ты можешь встретить твоего отца. Надо хорошенько изучать горизонт; если только завидишь где-нибудь судно, так это он, так как в такую бурю только «корабль-призрак» может носиться по волнам. И вот мы, наконец, увидели судно, борющееся с волнами!

— Вот оно! — крикнула моя спутница, указывая пальцем на судно. — Вот где твой отец, Филипп!

— И мы быстро понеслись к судну; нас увидели и ждали. Мы причалили к судну; нам спустили сходню; хотя в такую бурю не могла бы пристать никакая шлюпка, наша раковина благополучно подошла. Я взглянул вверх и увидел отца! Да, это был он, я слышал, как он отдавал приказания, я сорвал с шеи реликвию и протянул ее ему. Он улыбнулся, стоя на планшире и держась за ванты. Я стал, чтобы схватиться за канат, который нам кинули, как вдруг раздался пронзительный крик, и со шкафута прыгнул в нашу раковину человек. Ты пронзительно вскрикнула, соскользнула с края раковины и исчезла под водой, а раковина, управляемая человеком, занявшим твое место, умчалась от судна с быстротой вихря. Я ощутил смертельный холод во всем теле и, оглянувшись на своего нового спутника, узнал в нем Шрифтена, того одноглазого негодяя, который утонул с остальными, когда» мы потерпели кораблекрушение!

— Нет! Нет! Не теперь еще! — крикнул он.

— В порыве бешенства я сбросил его с раковины, но он держался на воде, как пробка, ныряя в волнах.

— Мы еще свидимся с тобой, Филипп Вандердеккен! — крикнул он мне. Я с отвращением отвернулся от него, и в этот момент волна захлестнула мой челн, и он затонул. Я очутился в воде и чувствовал, что тону, ухожу все глубже и глубже, и вдруг проснулся.

— Ну, а теперь, Амина, что ты скажешь про этот сон? — спросил Филипп после некоторого молчания.

— Что я скажу? Мне кажется что он указывает тебе, что я твой лучший друг, а Шрифтен твой злейший враг!

— Согласен, но ведь он умер!

— А разве это так достоверно известно?

— Он едва ли мог спастись, чтобы я не знал об этом!

— Во всяком случае, мне кажется, тебе до поры следует оставаться здесь и в дальнейшем позволить мне руководить тобою, как это было во сне. А теперь не будем больше говорить об этом; помни только, что ты дал мне обещание исполнить мою просьбу.

— Да и готов исполнить, говори, в чем она?

— Сейчас мне нечего просить у тебя; ты со мной, и мне ничего больше на свете не надо! — отвечала Амина и припала к мужу на плечо.

ГЛАВА XV

Прошло около трех месяцев после этого разговора. Филипп и Амина снова сидели на том же бережку, ставшем их излюбленным местом отдохновения, и вспоминали, что здесь, на этом самом месте, Амина предложила ему внушить сон, а потом услышала рассказ мужа об этом сне и здесь же истолковала ему его.

— Да, да, — говорил Филипп, — только если спросить об этом мнение патера Сейсена, он, наверное, не одобрит твоего поступка.

— Ты полагаешь? Что же, пусть себе осуждает, если хочет, я ничего не имею против! Сказать ему об этом?