Корабли надежды

Новая крепость состояла из главного и трех отдельных фортов, пересекавших мыс и упиравшихся флангами в море. Каждый из них представлял собой самостоятельное укрепление, овладев которым наступающий попадал под уничтожающий картечный огонь из остальных. Казармы Новой крепости, высеченные в скале, имели глубокие пороховые погреба и подземелья для хранения провианта и воды. Между собой форты сообщались тайными подземными ходами. Обе крепости на случай осады могли вместить гарнизон до 15 тысяч человек, с соответствующими запасами. К началу ноября в них находился трехтысячный гарнизон с 650 орудиями, снабженный провиантом на полгода. В распоряжении коменданта генерала Шабо имелся даже кавалерийский отряд в 120 всадников.

С моря Корфу защищали укрепленные батареи острова Лазаретто и острова Видо. Береговую охрану несли 84-пушечный линейный корабль «Женерё», 60-нушечный линейный корабль «Леандр», недавно захваченный у англичан, 40-пушечный, фрегат «Брунс», два бомбардирских корабля, один бриг и шесть галер.

Таков был тот «орешек», который предстояло «разгрызть» русским морякам. Не было в истории случая, чтобы ограниченными силами флота штурмовались столь мощные крепости.

На другой день после установления блокады Ушаков вместе с капитаном фрегата «Св. Троица» Иваном Степановичем Поскочиным на быстроходном фрегате «Счастливый» капитана Белле дважды обошел Корфу.

Невольно Ушаков залюбовался лежавшим перед ним обширным и красивым островом. Покрытые вечнозелеными деревьями холмы, убранные осенние поля, тут и там разбросанные селения с побеленными каменными, под красной черепицей домами, редкая повозка или вереница тяжело нагруженных осликов — все дышало миром и спокойствием. Бездонное, не замутненное ни одним облачком небо дополняло картину.

Ничто, казалось, не предвещало в эти ясные последние дни осени скорого грома пушек, криков атакующих, стонов раненых — всех этих неизбежных звуков войны. И именно он, Ушаков, должен отдать приказ, который превратит этот мирный пейзаж в суровое поле боя.

— Да, Генрих Генрихович, — осмотрев укрепления острова, со вздохом произнес Ушаков, обращаясь к Белле, — серьезное нам предстоит дело! Особенно силен остров Видо!

— А вот эта крепость разве не в счет? — спросил Белле, указывая на похожую на гигантский маяк Старую крепость, высившуюся на оконечности мыса Десидерио и господствующую над городом.

— Это тоже важная крепость, но без батарей острова Видо она долго не устоит. Видо — ключ к Корфу. Важный и сложный. Как смотришь, Генрих Генрихович? Возьмем сей ключик?

— Взять-то мы возьмем, только вот как? Без десанта Видо не взять, а турки в десант не пойдут. Наших двух батальонов мало. Пять сильных батарей построены. Они, извольте убедиться, на весьма выгодных местах. На острове везде прорыты канавы, сделаны окопы, батареи обложены засеками. А кругом, где есть удобность пристать, обведен остров боном из корабельных мачт, скованных железными цепями. На самых пристанях везде свалены во множестве необрубленные деревья, так что штурмовать его не будет никакой возможности. Мы тут его на шлюпках сколько раз обошли. Все высмотрели, чистый Измаил.

— Ну, скажем, не Измаил, — вмешался Поскочин, — там и стены повыше были, и пушек поболе стояло. Но орешек твердый. Как, Федор Федорович, союзники наши скоро раскачаются на подмогу войсками? Этот разбойник Али-паша что говорит?

— Говорит-то он много. Дела только нот. Вот что, господа капитаны, давайте еще раз обойдем и посмотрим, где нам батареи под Новой крепостью поставить. Когда начнем, так со всех сторон и разом надо.

В это время «Счастливый», обогнув Видо, шел между берегом и островом Лазаретто.

— А что это там французы суетятся, посмотри-ка, Генрих Генрихович, у тебя глаза молодые.

— Не понять, ваше превосходительство. Вроде на галеру бегут.

— Дай-ка пару выстрелов да подверни к острову. Посмотрим, что там такое.

Фрегат послушно повернул и левым галсом пошел наперерез отчалившей галере. В ответ на маневр «Счастливого» открыла огонь батарея на Видо, но ядра, вспенивая воду, не долетали.

— Левым бортом из двух орудий первой батареи верхнего дека по галере — огонь! — раздалась команда Белле.

Ядра легли прямо перед носом французского судна. Галера остановилась. На ней поднялся белый флаг. Под белым флагом она направилась к фрегату. «Счастливый», убрав паруса, лег в дрейф.

Оказалось, что команда саперов и артиллеристов, строившая новую батарею на Лазаретто, увидев русский фрегат, повернувший к острову, побросала все свои инструменты и семь чугунных пушек, приготовленных для установки. Никто не сделал даже попытки открыть огонь из орудий ранее возведенной батареи. Все пустились бежать.

— Ну, если в крепости такие вояки, нам, Федор Федорович, здесь не долго воевать! Раз-два, и дальше, в Неаполь! — обрадовался Белле.