Корабли, уходящие в завтра

Полет шел относительно спокойно, Юра и Карл периодически возвращались к расчетам различных маршрутов, но без привязки к реальности, они оба выдавали ужасные результаты. Всю дорогу Юра пытался нащупать в памяти островки новых знаний, но кроме вернувшейся памяти на некоторые виды продуктов и запахи, существенных изменений не наблюдалось. Как выяснил Карл, опять-таки из энциклопедии, амнезия нередко сопровождается спонтанностью, чем-то, что может оказаться ключевым моментом и вскроет огромный пласт знаний. Однако, где стоит искать этот ключевой момент, там не уточнялось.

– А что мы будем делать, когда я все вспомню? – поинтересовался Юра.

– Ничего, расскажешь нам, может быть тогда что-то и придумаем. – пояснил Карл, не поняв, о чем волнуется Юра.

– Меня другое удивляет… – начал было я, но осекся и решил не торопить события, а потому, просто сменил тему. – Юра, а скажи, ты кофе, когда вспомнил, ты смог вспомнить, где ты его пробовал?

– Нет, просто вспомнил, что это такое. Еще тот лимонад, что мы пили – он был малиновый, хотя что такое малина я пока не вспомнил. – ответил Юра, не заметив моей оплошности. – А что, если я вдруг окажусь каким-то бандитом или просто опасным? – повернувшись к Карлу, продолжал гнуть свою линию Юра.

– Как я уже говорил, ты будешь самым юным бандитом, с которым я лично знаком. – пояснил Карл. – В любом случае, я не думаю, что, осознав свое ужасное прошлое, ты нападешь на нас или захватишь корабль.

– Почему?

– Понимаешь, Юра, мы это не просто то, кем мы когда-то были. Даже осознав, что ты был кровожадным и опасным, ты не забудешь, как мы с тобой летали, как вместе пережили окружение нашего корабля и даже то, как попали в засаду на Земле. – успокаивал я Юру.

– Хорошо, надеюсь, у меня не случится помутнения разума от нахлынувших воспоминаний, и я останусь адекватным.

Мы с Карлом посмотрели на Юру. Учитывая, как он заботился о том, чтобы ничего плохого не случилось, становилось понятно, что в худшем случае, он сбежит на Росс, осознав что-то опасное.

Корабль, на удивление долго раскручивал разгонную спираль и лишь на третьем витке, двигатели, почуяв выход на курс, отправили нас в дальний путь. Звезды дернулись и снова поползли на свое привычное место, к носу корабля. Я проводил их усталым взглядом, понимая, что теперь до самого окончания полета мы их больше не увидим. Все же, было что-то нечестное и подлое в этом эффекте. Космолетчики мчат меж звезд, покрывая гигантские расстояния, только они и являются истинными межзвездными путешественниками, но из-за этого дурацкого эффекта, именно они не способны видеть звезды. Это была самая гадкая насмешка мироздания, словно мы выдернули у него способность перемещаться, а оно, в отместку, забрало возможность видеть звезды.

Я взял планшет, открыл карту и стал любоваться нарисованными звездами, меж которых летела маленькая стрелочка нашего корабля. Эти звезды не способны были показать настоящую картину космоса, но при этом, они хотя бы не сбегали. Глядя на нарисованные звезды, я задумался о Юре, о том, что парень так сильно хотел найти самого себя, но вместо этого лишь потерял то, что было, не обретя ничего. Его память, точно также, как эти фальшивые звезды, все время маячила откуда-то из-за угла, но как только ей дали шанс пропала. Кто знает, что было такого страшного в голове Юры, что это потребовалось стирать и заполнять пустоту чем попало.

Внезапно, глянув в иллюминатор, я заметил тьму и это заставило всплыть в моей памяти картину из прошлого, когда мы чуть было не стали частью истории. Та планета, а быть может остывшее ядро какой-то звезды, притягивала нас совершенно всерьез. Самым безопасным было бы выйти на орбиту и вращаясь по кругу, постепенно увеличивать радиус, но мы летели слишком быстро для каких-то длительных маневров. Скорее всего, перегрузки, что мы испытывали являлись последствием работы наших двигателей, а не столько притяжением чего бы там ни было.

Однако, нам удалось избежать столкновения и я был очень благодарен за это нашему бортовому компьютеру. Никакая броня не спасет, если на скорости около трехсот тысяч километров в секунду влететь в железное ядро остывшей звезды. Быть может, сплав выдержит какое-то время и корабль даже успеет погрузиться в твердь на сотню-другую метров, но итог будет неизбежен. Из-за трения и давления, которые возникнут сразу после касания, температура медленно, но, верно, поднимется выше предела и корабль начнет плавиться. Однако, даже после этого, инерции останется слишком много, а потому нагрев продолжится.

В какой-то момент, весь корабль превратится в плазму, но даже это не поглотит всю кинетическую энергию. И только когда все частицы корабля перейдут в чистую энергию, в кванты всех частот, движение прекратится. На самом деле, в плане скорости, ничего особенно не изменится, корабль и так летит практически со скоростью света. Поэтому, можно представить себе данный инцидент, как простой переход упорядоченной материи, в гору хаотичной энергии.