Кораблики, или «Помоги мне в пути»

У меня внутри словно что-то обрушилось. Тяжко и бесшумно, как песочная башня. Я лихорадочно нащупал в брючном кармане тяжелый круглый секундомер. Выдернул.

В верхней части циферблата алая капелька сигнала пульсировала в такт моему сердцу.

2

Все встало на свои места. То, что Петька на "Розалине", теперь оказалось удачей. Не будет лишних терзаний, новых прощаний. Пусть привыкает к самостоятельной жизни. А когда вернется, отец Венедикт и Юджин позаботятся о нем. Если меня в это время не окажется на Земле.

Скорее всего, не окажется. По крайней мере, шансы на благополучное и своевременное возвращение были невелики. Кто знает, какая там планета? И какой у этого туннеля темпоральный индекс? И не расплавлюсь ли я в первый же момент под излучением чужого солнца? И не сожрет ли меня местный тираннозавр прямо на месте посадки Конуса? И не унесет ли меня катапульта куда-нибудь за сотни лет?

...Конечно, сперва Юджин истерически завопил, чтобы я и думать не смел о броске к Конусу. Если соответствующая комиссия и признает путешествие необходимым, то это дело не для старых толстых авантюристов. Есть молодые, сильные ребята, не ведающие, что такое остеохондроз, и специально подготовленные для выживания в экстремальных условиях.

Я обстоятельно, без многоточий, объяснил, в какое место должен идти Юджин вместе с соответствующей комиссией и специально подготовленными ребятами.

– Пойми, что самый полный контакт с Конусом был именно у меня. Недаром этот дурак и сейчас вспоминает обо мне.

– Но туда должны идти те, кто виноват! Кто раньше срока начал размонтировать базу!

– Балда! – сказал я злорадно. – Тут надо думать не о моральных терзаниях, а о пользе дела.

– Я и думаю... Господин Викулов! Я как командир базы предписываю вам безотлагательно прибыть в Византийск и сдать катапульту. Это казенное имущество!

– Командир ты... у разбитого корыта. Вот тебе! – и я поднес к объективу приемника дулю. В Византийске перед Юджином она сделалась величиной с арбуз и заполнила стереоэкран (я подумал об этом с удовольствием).

Юджин сморщился, будто нюхнул уксуса. И попросил жалобно:

– Питвик, не делай глупостей.

– Я и не собираюсь. Наоборот, это будет самое умное. Логическое завершение всего. Видишь, Юк, я ошибся, думая, что моя миссия давно закончена. На самом деле я был чуть ли не дезертиром. Хвала судьбе, она сама вернула меня на прежние рельсы. Уж теперь-то я пойду до конца.

– О Петьке подумай!! – взревел он.

– Я думаю. Слава Богу, его сейчас рядом нет. А вернется – ты его больше не оставишь. Верно?

Юджин не воспринял упрека. Он боялся за меня, и это было главное.

– Пит, ты выжил из ума! Это авантюра небывалых размеров! Ты... проходимец межзвездного масштаба!

– Сопляк! Как ты разговариваешь со старшим! Я тебя трехлетнего учил штаны застегивать! Давно уши не драли?

Он сказал опять жалобно и очень осторожно:

– Пит, давай будем серьезными.

– Давай, дружище... А чего ты боишься? Надавлю кнопку – и сразу там, у дядюшки Кона. Посмотрю, что и как... А если кругом некомфортно – вмиг обратный пуск...

Он только вздохнул.

– Конечно, мне нужен костюм индивидуальной защиты и ранец с минимальным жизнеобеспечением... Но если ты не дашь и будешь мешать, скажи лучше сразу...

– И что тогда? – безнадежно спросил Юджин.

– Тогда я прямо сейчас выйду во двор и... Место подходящее: с одной стороны дом, с другой забор. Прямо настоящий туннель... Щелк – и там. Обойдусь без снаряжения. Не думаю, что дядюшка Кон выбрал совсем уж поганую планету...

– Пит, надеюсь, ты не сделаешь этого, – сумрачно сказал Юджин.

– А ты дашь мне, что надо для броска?

– Где я только возьму костюм для такого толстого и нахального... специалиста по краже межпространственных катапульт.

– Сам подарил!

– Ладно, прилетай...

А что еще он мог сказать? Катапульта была у меня. Если что – палец на кнопку...

Мы договорились не пороть горячку. Я решил еще сутки провести в Старотополе. Малость успокоиться, попрощаться со всеми, побродить по знакомым местам. Придется ли еще когда-нибудь?..

А потом прилечу в Византийск и оттуда уж – к дяде Кону.

Вот ведь как повернулось дело! Кто бы мог подумать!..

"А ты ведь в глубине души хотел чего-то такого, – сказал я себе. – И даже ждал. Просто ожидание это пряталось позади тревог и забот о Петьке".

Теперь Петьке не так уж и нужны мои заботы. Не пропадет. Он растет, делается все тверже и умнее...

Он вообще с самого начала был умнее меня. Мудрее, смелее даже. Тринадцати лет нет пацану, а что такое долг – понял до конца. Потому и ушел с ребятами на "Розалине".

А может, и не только поэтому. Еще из-за привязанности к этим ребятам. К друзьям, с которыми делил все невзгоды на Пристанях... Впрочем, где граница между привязанностью и долгом? Одно помогает другому... Всегда ли помогает? Сейчас привязанность к Петьке как раз то единственное, что держит меня на Земле. Но я уйду. Потому что у него – свой путь, а у меня свой. И Петька не простит, если я сейчас откажусь от этого пути. Вот потому я уйду. Во многом – ради Петьки. Чтобы он потом, когда вырастет, поступил в подобном случае так же.