Коралловый браслет

– Оставь ее в покое, – проворчал Андрей. – Скажи лучше адрес и телефон. Я должен знать, как тебя найти.

Когда он все записал, не удержался от восклицания, в котором слышалась не то зависть, не то восхищение:

– Это же совсем рядом с моим театром! Здорово устроилась!

– Я еще нигде не устроилась, – возразила Маша.

Сообщать брату о своих планах насчет брака она сочла излишним. К тому же это могло вызвать язвительные замечания с его стороны, ведь она сама только что осуждала его за поспешную свадьбу. В гости Андрей напрашиваться не стал и лишь задумчиво повторил, что, судя по всему, она теперь живет в двадцати минутах ходьбы от его театра. Попрощались они скомкано. Где-то на заднем плане послышался голос Зои, и Андрей торопливо закруглил разговор.

Положив трубку, Маша еще раз сходила посмотреть, как спит Павел. Тот лежал, вольготно раскинувшись посреди широкой постели, разбросав вокруг себя подушки и криво укрывшись атласным стеганым одеялом. Его громкое дыхание было размеренным и глубоким, от сна лицо Павла порозовело и приобрело самый благостный, умиротворенный вид. Очевидно, пары алкоголя успели выветриться, и наконец наступила глубокая, безмятежная стадия сна. При свете начинающегося дня девушка осмотрела комнату и решила, что ее догадка верна. Это была женская спальня, а так как некоторые мелочи указывали на то, что хозяйка иногда тут бывает, принадлежать она могла только Рите. Брошенный на спинку кресла красный свитер, стопка книг, забытая на краю письменного стола, раскрытый глянцевый журнал, валяющийся на ковре в ногах кровати, – все это попало сюда совсем недавно. Журналу Маша обрадовалась. Сидеть на кухне без дела скучно, а читать что-то серьезное она сейчас была не склонна. Подкравшись к постели, она осторожно подняла журнал, прислушалась еще раз к дыханию спящего, с невольной жалостью разглядывая его одутловатое румяное лицо. Сейчас он был похож на большого упитанного мальчишку, и оттопыренные толстые губы придавали ему еще больше детскости. Внезапно он что-то пробормотал и пошевелился, будто почувствовав ее присутствие. Маша поторопилась выйти.

Она забралась с журналом обратно в постель, поставила рядом чашку со свежезаваренным чаем и дала себе слово обязательно дождаться Илью. Можно было позвонить ему, но это казалось неудобным – как-никак он на работе, и момент мог выдаться неподходящий. Перелистывая журнал, Маша почти не вглядывалась в иллюстрации. Ее мысли были далеко и все вертелись вокруг свадьбы. На этот раз не свадьбы брата, а своей собственной. Она впервые задумалась о том, как удивителен и важен такой день, и робко принялась обдумывать детали своего туалета – еще не зная, пригодятся ли эти идеи. Как нарочно, в журнале ей попалась статья о свадебных платьях, и она углубилась в чтение, безмолвно восхищаясь невестами в роскошных нарядах. «Такое мне не подойдет… Такое тоже – слишком вызывающе. Да состоится ли вообще какая-то свадьба?» Однако она кривила душой – Маша отчего-то совершенно не сомневалась в том, что Илья будет настаивать на самой пышной церемонии. «Это обойдется в кучу денег… Собственно говоря, за все придется платить Илье, у меня ничего нет!» Ей пришло в голову, что она до сих пор не имеет понятия, сколько зарабатывает ее жених, и эта мысль тут же насмешила ее, как нечто совершенно неважное. Когда она думала об Илье, неважным казалось все, кроме одного – уверенности, что он тоже ее любит.

Так, мечтая с журналом в руках, откинувшись на подушки и натянув до плеч одеяло, Маша согрелась и незаметно задремала. Звонок в дверь, прорезавший ее легкий сон, подействовал, как разряд электрического тока. Девушка подскочила и уронила журнал на пол. Вскочив, она спросонья поскользнулась на глянцевой обложке и едва не упала, наткнувшись на подвернувшийся стул с грудой одежды. Стул с мягким стуком повалился, увлекая за собой брюки и свитера Ильи. Чертыхаясь, все еще не придя в себя окончательно, Маша вылетела в коридор. Она вспомнила, что закрыла дверь изнутри на засов, а значит, Илья никак не сможет попасть в квартиру.

Девушка не меньше минуты мучилась, возясь с заевшим засовом, привинченным на дубовую дверь, по всей вероятности, не один десяток лет назад. Она задвинула его сгоряча, а теперь испугалась, что не сможет открыть вовсе. Наконец ей удалось расшатать в пазах заклинившую железную полосу, и, едва не ободрав себе пальцы, Маша открыла дверь.

То, что она увидела, было настолько неожиданно, что в первый момент девушка оцепенела. На площадке, залитой солнечным светом, щедро лившимся из высоко прорезанного окна, стояла Зоя – нарядная, улыбающаяся, теребящая в руках маленькую сумочку из красной лаковой кожи. Короткое серое платье, курточка из блестящего черного винила, огромные серьги-кольца и массивный золотой медальон – ее наряд был продуман так тщательно, будто она собиралась на важное свидание или собеседование. Маша невольно провела ладонью по растрепавшимся волосам: «А я, как всегда, черт-те в чем… В чужом халате».

– Который час? – хрипло спросила она, оглядев гостью с ног до головы.