Кордон 17

– Что, командир? – спросил Андрей, видимо не расслышав последнюю фразу.

– Сколько воды осталось?

– Половина. Как вода закончится, что делать будем?

– Как прольём ШРП и радиус метров пятьдесят от неё, берёшь с собой четвёртого номера расчёта, и едите к реке. Там заправляетесь. Вдвоём справитесь?

– Справимся. Не впервой. А вы?

– Мы останемся здесь. Вооружимся лопатами и будем окапывать. Под действием огня вода рано или поздно испарится. А если огонь перекинется на ШРП, нагреет трубу, тогда вся нитка может рвануть.

– Так трубы под землёй!

– Забыл разве? Нагрев стали свыше трёхсот градусов, приводит к заметному повышению её пластичности и снижает прочность, а при пятистах градусах, прочность снижается вдвое…

– А при тысяче градусов прочность снижается в десять раз, – продолжил мысль Андрей.

– Верно… Так что пятнадцати-двадцати минут нагрева хватит, чтобы не только деформировать трубу, но и полностью её разрушить.

– Если раньше не рванёт.

– Есть такое, но для этого мы тут и остаёмся, чтобы не рвануло.

Загорелся индикатор, сигнализирующий об израсходовании запаса воды, и я вышел из машины.

– Жень! – подозвал молодого, – слушай приказ. Грузишься в машину, и едете к реке пополнять запас воды. Тут недалеко, мимо проезжали есть удобное место. Так что вдвоём справитесь.

– Есть, командир.

– Первый, второй, третий номера! Разобрать шанцевый инструмент. Приоритет – лопаты, топоры, бензопила.

– А лом? – послышался тихий смех.

– Лом не нужен. Задача – окопать ШРП и дождаться прибытия автоцистерны.

Что нравится, никто не задал лишних вопросов. Сказано – сделано. Бойцы разобрали инструмент, Евгений уселся в кабину и они с Андреем уехали. Остались только мы – четверо, посреди горящего поля.

Свет, от объятой пламенем кромки леса, простирался далеко, и освещения хватало, чтобы не использовать ручной фонарь.

– Не успеем, командир. Слишком быстро наступает, – вытирая пот со лба, подошёл Серго.

Мы работали с двух сторон, посменно, не теряя темп копки траншеи, но я и сам видел, что огонь подступает быстрее, чем успеваем замкнуть заградительное кольцо.

– Предложения?

– Трактор нужен. До села примерно километр открытой местности. У самой окраины, овраг. Если окопать вершину, то наверх, даже при усилении ветра, никак не поднимется.

– Логично. Значит, так. Ты поспортивней, чем я. Дуй в село и найди их старшего, или сразу трактор. Распаши вершину, а мы тут поборемся ещё.

– Понял. Только сами не заиграйтесь. Ширина фронта большая, смотрите, чтобы огонь не окружил. Вон, слева пламя вырывается вперёд, обходит.

– За час, думаю, управимся…

Но за час не управились. Огонь по подстилке подбирался всё ближе и ближе к ШРП. От повышенной температуры набухла и полопалась краска на выкрашенных в жёлтый цвет шкафах газораспределительного оборудования. Я, вместе с бойцами, вгрызался в мягкую почву, пытаясь создать преграду на пути огня. Но пламя, словно издеваясь, перепрыгивало хилую полоску чернозёма, устремляясь к стоящему взрывоопасному объекту. Считал минуты. Оттягивал момент отдачи приказа: «Уходим!». Ждал, что вот-вот появится автоцистерна с водой…

– Всё! – крикнул, убедившись в тщетности усилий, – сворачиваемся! Отходим!

– А если рванёт?

– Радиус поражения метров тридцать-пятьдесят. Так что уходим, быстро и метров на сто! Не справляемся.

– И цистерна куда-то запропастилась, – согласился Геннадий Николаевич.

– Командир! Куда уходить-то?

Не понял вопроса и уставился на Василия. Он, измазанными руками вытирал пот со лба и судорожно крутил головой, словно потерялся. Я перевёл взгляд, осмотрелся. Вокруг, куда ни глянь, полыхает огонь. Только небольшой круглый участок территории с центром ШРП не сдался, оставаясь нетронутым островком посреди бушующего пламени. Земля горела. Медленно, но верно завоёвывая сантиметр за сантиметром, приближаясь к ШРП. Всё существо кричало: «Спасайся! Беги!». Жар от окружающего со всех сторон огня обжигал лёгкие. Едкий дым резал глаза. Они постоянно слезились. Не сразу понял, что кто-то дёргает за рукав.

– Командир! Командир! Что с тобой?! – на ухо кричал Геннадий Николаевич, – тебе плохо, надышался?

– Берём, тащим его, – перехватывая подмышки, произнёс Василий.

– Не надо. Я нормально, – ответил, помедлив, – слышите? Шум двигателя. Кто-то едет.

– Наши! Это наша машина! – обрадовался Геннадий Николаевич.

– Да, отпустите меня уже!

– С тобой точно, всё нормально, командир?

– Точно. Значит, так. Прорываемся к машине. Разворачиваем два ствола и работаем. Я заменю первый номер.

Бегом, по горящей земле прорвались к машине. Андрей остановил её метрах в десяти от кромки огня и встречал, выйдя из машины.

– Что стоим? Вода есть? – без прелюдий, перешёл на деловой тон, – разворачиваем два ствола.

– Вода есть. Но командир, уезжать надо.

– Успеем. Я замещаю первый номер. Остальные согласно боевому расписанию. Работаем!

– Но…

– Андрей, без «но»! Я не спрашиваю, где вас два с лишним часа носило…

– Сетка забивалась часто, постоянно приходилось чистить.

– Понимаю.