Кордон «Ромашкино»

Тут, во избежание ошибки, стоит остановиться. Если кто-то когда-то захочет охарактеризовать нравственные качества Кати Калининой, он вполне может утверждать, что, несмотря на юный возраст, девочка была недостаточно честной и откровенной. И на первый взгляд будет совершенно прав. Но существует еще второй взгляд. И даже третий, открывающий совершенно другую истину: Катя была не скрытной, а осторожной, не банальной врушкой, а человеком, умеющим хранить тайны.

Подумайте сами. Неужели нужно доказывать соседке, что у коровы сейчас творческий отпуск? Что доить поэта неэтично? Да и небезопасно, судя по самой Кате и ее друзьям.

– Что заухала, точно филин? Я же все понимаю, так своей маме и передай. Запомнила? Скажи: баба Марфа все понимает и молока даст столько, сколько потребуется.

Соседка замялась, покряхтела, пару раз шмыгнула носом и все-таки спросила:

– А кто пожаловал-то?

И замерла, с интересом наблюдая за метаморфозами Катиного лица.

Вот оно, испытание настоящего шпиона! Как ответить, чтобы и репутацию не подмочить, и дело не загубить, и отношения с хорошим человеком не испортить?

Катя замялась, но лишь на секунду. Затем быстренько прикинулась дурочкой: самый выгодный способ снять с себя всю ответственность за происходящее.

– Та я не поняла еще. Дядька какой-то. И еще один…

Кто, намеренно не уточнила. «Один» мог быть и человеком, и заграничной нелюдью.

– Ну, ладно, ладно… Молодец ты, девонька. Хорошо маме помогаешь, – не стала продолжать допрос Марфа. – Сейчас полведерочка молока дам. Выпьют ваши гости – за второй половиной приходи. Сразу такую тяжесть тебе все равно не унести.

* * *

До вечера Катя успела дважды напоить Горыныча молоком. В том числе и Зорькиным.

Закончив очередной опус, поэтесса на радостях решила подоиться. А поскольку молока требовалось больше, чем могла выдать корова бабы Марфы, Катя не стала отказываться от этого подарка судьбы. Разумная девочка не знала, что накануне Зорька, измученная поиском рифмы, вновь побывала на границе. Со всеми вытекающими последствиями…

Молоко пошло Горынычу на пользу. Огонь во рту почти остыл, и несчастная рептилия смогла…

Как-то плоховато звучит в отношении дракона фраза в женском роде. Пусть будет не по-русски, зато по уму:

…несчастный рептилий смог прикорнуть, положив голову на свежее сено. Действие безопасное, поскольку об извержении пламени из пострадавшей глотки можно было забыть минимум на неделю.

Соловей, успокоенный доктором, тоже уснул, едва его голова коснулась подушки. Видимо, царская служба и толпы туристов давались Разбойнику нелегко, и возможность выспаться оказалась сильнее всех остальных переживаний.

Дважды Катя приносила ему молока и дважды оставляла на столе, понимая, что иногда здоровый сон полезнее любых лекарств.

Только к вечеру, до смерти уставшая, девочка вспомнила о непрополотой грядке и поплелась в огород, представляя, как будет в сумерках отыскивать сорняки между многочисленными листьями моркови.

Кто хоть раз в жизни полол, поймет, о каких трудозатратах идет речь.

О, чудо! Из взрыхленной земли молодцевато торчали хорошо и, главное, правильно разреженные морковины. Сорняки густо закрывали межрядную тропинку.

– Эт-т-то ч-ч-что?

Да, буквы в Катиной речи двоились, троились и множились. Тут любой начнет заикаться.

Никто, конечно, на эту чечетку не ответил.