Коре Сарыг на Буланом коне

Зато ему, глупому, старик какой-то явился и указал, где пожиратель скота — волк — прячется. Под землей, оказывается. Старик еще подсказку дал, как туда дорогу сыскать.

— Надо шкуры с задранных коров обснимать да аркан подлиннее свить, чтобы на нем под землю спуститься, — говорит глупый отцу. — А уж там мы с волком поквитаемся.

Отцу и слушать неохота, а согласился. Свили аркан.

— Чего дальше делать будем? — спрашивает отец.

Смотал младший сын аркан, братьев позвал с собой, и пошли они втроем по следу волка до пещеры в горе. Оттуда под землю ход — дыра бездонная.

Привязали братья аркан одним концом к дереву, другой в дыру опустили. Стал младший по аркану спускаться. Лез, лез, все конца не видать. Добрался все-таки. Маленько аркана не хватило. Спрыгнуть пришлось. А там уж пошел куда глаза глядят. Дорога до моря довела.

Смотрит парень, на берегу юрта стоит. Зашел в нее. Старая женщина там, спрашивает его:

— Куда идешь?

— За синим волком гонюсь.

— Зачем он тебе, синий волк?

— Коров он у нас задрал.

— Разве ты его одолеешь? Синий волк заживо тебя съест.

— Мне все равно. А вы тут почему живете?

— Приставил меня ханских дочерей сторожить. Он их с земли притащил. Завтра сам сюда явится. Не боишься, так оставайся. Как придет синий волк, в костяшки захочет с тобой играть. Ты соглашайся. А я тебе помогу.

Наутро примчался синий волк, носом повел, спрашивает:

— Однако, человеком пахнет. Кто тут с верхней земли?

Парень выходит.

— Я, — говорит. — Хочу в костяшки с тобой поиграть.

— А выдержишь пять дней и пять ночей кряду?

— Почему не выдержать, выдержу.

— Тогда такое условие: кто первый не выдержит, тому и конец.

— Идет.

Сели они играть. Три дня и три ночи играли. Смотрит парень, волк встать хочет.

— Куда это ты?

— Да пить что-то захотелось. Давай попьем.

— Давай.

Парень-то уже знал, что старушка чашки с питьем поменяла. Хитрость у волка была — людям такое питье давать, чтобы в сон клонило, а у самого сил прибавлялось от другого питья.

С одного глотка у парня вся усталость прошла.

Опять играть в костяшки стали. Еще день и еще ночь играли. Притомился парень. Встал он.

— Что с тобой? — спрашивает волк.

— Хочу выйти деревья посчитать, каких больше — стоячих или лежачих.

Сходил, отдышался маленько.

— Ну, каких же больше?

— Упавших больше.

Пошел волк проверить. Правда, оказалось больше упавших деревьев.

Снова играют. У парня глаза слипаются, в сон его клонит.

— Что с тобой, глупый парень?

— Хочу посчитать, каких людей больше — живых или мертвых.

Долго ходил.

— Ну, каких больше?

— Мертвых.

— Пойду проверю, — говорит волк.

Только он вышел, старушка еще раз чашки поменяла.

— Волк тебе смертельное питье поставил. Пусть сам его хлебнет.

Воротился синий волк.

— Твоя правда, умерших больше.

Кидают они костяшки по очереди. Волк клевать носом стал.

— Давай, — говорит, — попьем.

— Давай, — парень согласен.

Только волк чашку с ядовитым питьем вылакал, как тут же вспыхнул пламенем. Выскочил из юрты, в море кинулся, да не спасся — вода сразу закипела, он и сварился.

— Ну вот, теперь и домой отправляться можно, — говорит парень и старушку с собой зовет.

— Погоди.

Вывела она трех ханских дочерей, которых волк с земли увел, одна другой красивее.

— Что ж мы их тут, что ли, оставим?

Взяли с собой.

А старшие братья наверху ждали. Вытащили их всех на аркане.

Поженились братья на ханских дочерях. Стали жить лучше прежнего.

Шестиногая Гора-Лось

Давным-давно жили-были старик со старухой. И была у них единственная дочь, прекрасная Таначах.

Однажды говорит мать-старуха своей единственной дочери:

— Попроси, дочка, у отца коня, поедем с тобой ягоды собирать.

Обрадовалась Таначах, побежала к отцу, упросила его дать коня по ягоды съездить.

На следующее утро отправились мать и дочь на Лосиную гору. Ягод на ней видимо-невидимо. Шли они сначала рядом, а потом разбрелись. Вдруг мать спохватилась: не видать Таначах. Давай окликать ее — не отзывается. Перепугалась старуха. То вперед кинется, то назад, то покричит, то прислушается. Как сквозь землю провалилась Таначах! Диву дается мать: почему не отвечает дочка, почему даже следов ее не видать.

Пошла она тогда к высокой скале на Лось-Горе. Смотрит, вроде вход в скалу и голоса чьи-то слышатся. Закричала старуха:

— Здесь ли ты, моя дочь?

— Зде-есь! — эхом отозвался голос Таначах.

— Выходи скорее.

Только она это сказала, как на скале никакого следа от входа не осталось. Кругом камень.

Горючими слезами заливается мать. Стала она умолять Гору-Лось такими словами:

Из шести круп Гора-Лось,
Малую дверь мне открой.
Дай хоть разочек взглянуть
На родную дочь Таначах.
Из семи круп Лось-Гора,
Большую мне дверь отвори.
Одна ведь дочь у меня.
Хоть разочек взгляну на нее.

Не успела старуха вымолвить последние слова, как вход в скалу открылся. Прислушалась она: будто конский топот там раздается. Побоялась войти. Стоит у входа, плачет-причитает: