Корейская волна. Как маленькая страна покорила весь мир

Группы девушек стояли на разных этажах перед дверями лифта. Молодые люди находились внутри, катались вверх и вниз и останавливались на каждом этаже. Двери лифта открывались и, если парню нравилась внешность девушки, он выходил и заговаривал с ней. Это выглядело нелепо, но, с другой стороны, было абсолютно безопасным. В чем и заключался весь смысл. Хотя для людей, которые работали в здании, лифт, выходящий из строя на полдня, создавал ненужные проблемы.

Другая популярная форма согетинга называлась 007-ting, в честь позывного Джеймса Бонда. Такое название свидание получило потому, что содержало элементы расследования и тайны. Например, девушке могли дать следующие инструкции: «Иди в KFC в Каннам и найди парня, который разговаривает со статуей полковника Сандерса». Если парень не нравился, девушка могла тихо исчезнуть, не смущая его и не убегая из-под носа.

Сейчас, как мне сказали, дела обстоят иначе.

В наши дни, если парню нравится девушка, он приглашает ее на свидание как нормальный человек.

Но в тот сложный период подобных ритуалов нетрудно понять, почему я любила такие сериалы, как «Гиджет», а также более современные шоу с участием американских подростков, такие как «Чарльз в ответе» и «Шоу Косби». Я начала симпатизировать Соединенным Штатам, стране моего рождения, которую я ранее считала враждебной, расистской и непригодной для проживания.

На AFKN не показывали регулярные ролики с рекламой жидкости для мытья посуды или кукол Barbie. Вместо этого крутили военно-ориентированную рекламу с такими посланиями, как «Не перепродавайте товары из магазина на местном черном рынке», «Не отправляйте почтой взрывчатые вещества» и другими похожими. Все они запускались согласно методике безопасности операций OPSEC под лозунгом «Болтун – находка для шпиона». Поскольку по телевизору я смотрела в основном только этот канал военной сети США, я выросла, полагая, что безопасность и развитие телевидения Кореи очень сильно зависели от этой супердержавы.

В настоящее время Сеул самодостаточен и уверен в себе. В рекламу любой стоящей компании приглашают корейских моделей и знаменитостей. Но во времена, когда я жила там, косметические компании и компании по продаже одежды предпочитали европейских моделей. Они набирали западных студентов, которых я знала по учебе в международной школе. Многие из них, кстати, были не слишком привлекательны.

База 8-й армии США в районе Ёнсан в Сеуле была похожа на сверкающий город на холме. Она занимала первоклассную недвижимость в Сеуле. В то время как остальная часть города представляла собой плотно застроенные небоскребами улицы с очень интенсивным дорожным движением, в Ёнсане имелось восемнадцатилуночное поле для гольфа, единственный Burger King в Сеуле со своей собственной парковкой и жилой дом с настоящим задним двором. Военторг был единственным местом в городе, где продавались сыр, индейка и дезодоранты. Из него эти и другие товары попадали на черные рынки, где простые корейцы могли купить их в три раза дороже, что было незаконно. Поэтому такие черные рынки постоянно закрывались, переезжали в другое место и открывались вновь.

Район, окружающий военную базу, представлял собой микроэкономическую систему, которая обслуживала военных, и был логовом уличных торговцев, кричащих на плохом английском, чтобы привлечь покупателей, желающих приобрести поддельные рубашки поло. Один из легендарных местных продавцов всегда кричал: «Все бесплатно!» Ночью улицы кишели отвратительными проститутками с начесами, ужасной завивкой и с дешевой косметикой на лице.

В последние годы военные силы США сократили свое присутствие в Корее, сославшись на уменьшение бюджета и смещение приоритетов в сторону «борьбы с терроризмом». В настоящее время в стране дислоцировано только двадцать пять тысяч военнослужащих, а это составляет примерно половину от численности времен холодной войны. Соединенные Штаты передают базу Ёнсан в Сеуле корейскому правительству, которое трансформирует ее в серию больших общественных парков. В результате чего окружающие районы больше не выглядят как грустная сцена из фильма «Цельнометаллическая оболочка» или любого другого фильма о войне во Вьетнаме с изворотливыми местными жителями, прислуживающими солдатам.