Корела (СИ)

Владимир только фыркнул, перебирая тяжелые комки выплавленного когда-то никеля. Не думал, что этот металл здесь известен, а оказалось его хорошо знают. Но так по Кольскому полуострову новгородцы давно хаживают, железную и медную руду в небольшом количестве там добывают, то и на никель наталкивались. Бесполезный металл с нынешней точки зрения, такой фальшивомонетчикам только в глотки заливать, а не монеты чеканить. Однако на этот счет Владимир имел совсем иное мнение.

— Так ведь на Коле золотишко еще есть, как мне сказывали?

— Имеется, государь, куда без него — сам в молодые годы с ватагой туда ходил, без малого полпуда намыли за два лета. Но зимой тяжко, ночь там бескрайняя стоит, дня почитай и нет, так, сумерки. Скорбут одолевает, зубы выпадают — семерых схоронили.

— Места помнишь, где злато мыли?

— А как же государь их забудешь — многие туда плывут за прибытком, токмо не все возвращаются. Сын у меня там бывал уже — немного намыли блесток и крупиц, но и самородки порой удается обрести.

— Вот и хорошо, Семен Ильич, — Владимир специально назвал кряжистого, с седой бородой мастера по отчеству — такое обращение многого стоило. — В люди у меня сын твой выйдет, с вичем писаться будет. Казенные острожки в тех местах ставить будем, припасы свозить заранее, но злато для моей казны только мыть, но прибыток щедрый будет, и честь тоже. Но нужно на первых порах хотя бы по десять, но лучше двадцать пудов злата намывать, а потому по десятку ватаг со знающими рудознатцами посылать нужно. Золото нам очень нужно, свою монету чеканить — червонцы. А полсотни пудов ежегодной добычи почел бы за немыслимое счастье.

Стефанович вздохнул — денег в казне оставалось мало, а ведь раньше из Новгорода шел поток серебра в русские княжества, город богател от торговли. Сейчас все в запустении, нужно принимать экстренные меры не только для заселения края, но и для развития экономики, а основа ее промышленность, металлургия. С сырьем в достатке — железной и медной руды много, нужно добывать и плавить. Шунгит есть, слюда, торф и многое другое, все под ногами и в большом количестве, только извлечь надобно. Но «кровь» любой экономики — «хорошие» деньги, и вот сейчас этим вопросом и занимался Стефанович, понимая, что проблему нужно решать, пусть и не совсем тривиальными методами.

— Тебя главой Монетного Двора поставлю, будешь деньги чеканить как при прежних царях — муж ты достойный и честный как мне сказывали. Пока дьяком поставлю, мастеров сам отберешь. Но как хорошо проявишь себя с сыновьями в трудах — думный чин пожалую.

Мастер онемел от предложения, но отвечать ничего не стал, принял молча, только низко поклонился. Владимир посмотрел на него внимательно, и понял, что Авинов, как говорится, проникся. Теперь можно было переходить к делу, не теряя напрасно времени, которое свою цену имеет.

— О том, что нужно держать язык за зубами, я тебя предупреждать не стану, ты и так все прекрасно понимаешь. Монетный двор от прежних времен хлам, нужно нормальные станки ставить, но вначале их сделать нужно. Вот посмотри чертеж одной из них — а вот что можно и нужно получить. И не задавай лишних вопросов — то тайна великая.

Владимир положил на стол схему «волочильного станка», и аккуратно высыпал горсть российских рублей — россыпь светлых монеток разных размеров сразу же привлекла мастера. Он принялся перебирать их натруженными пальцами, подносил к глазам, сравнивал, и ахал. Стефанович усмехнулся, сгреб все монеты и опустил их в карман.

— Это монетки из никеля, как видишь. Вес и размеры у них одинаковые, один в один, не то что нынешние копейки. Никеля там треть, меди две трети — но похоже на серебро. Из сего сплава можно не только монеты чеканить, но и утварь всякую делать в огромном количестве — блюда и чаши, ложки и вилки, ларцы и многое другое, на что серебро настоящее идет.

— Но так монеты из него худые деньги, государь, и серебро не заменят — их купцы просто брать не будут в уплату, — мастер пришел в себя, смотрел цепко, внимательно, весь напряженный. Еще бы — фальшивомонетчество преступление из разряда очень плохих, карается заливанием расплавленного металла в глотку. А если этим занятием монарх забавляется, то это уже порча монеты, и грозит экономике таким нехорошим последствием как инфляция.

— Не совсем так, если мы начеканим копеек из никеля, и свободно будем обменивать на наши ефимки и червонцы из доброго злата-серебра, то какая тут порча? Вот только копеечки нужно будет делать на совесть, на станках, а не в ручную. Чтобы их другие «умельцы» подделать не смогли, понимаешь? И состав сплава в секрете держать — никель ведь мало где встречается, а у нас он есть, а потому караулы на тех местах выставим. И деньги из него только у нас ходить будут — вывозить их запретим настрого. Остались после торга — пусть купцы иноземные меняют на серебро и золото, или товар покупают на остатки. Но монетки сии тебе предстоит сделать красивыми, как эти — и не подделают, и доверие вызывать будут…