Коренной перелом

Те сразу сбавили обороты, и один из них проблеял:

– Вопросы питания, герр майор, решает комендант станции.

– И где я его найду? – поинтересовался я.

– В здании вокзала, герр майор, – ответил один из часовых.

Я поручил обоих часовых моим ребятам – в мои планы не входило, чтобы они раньше времени подняли тревогу – и отправился на вокзал. В кабинете коменданта станции, в огромном кожаном кресле восседал порядком отъевшийся немец.

– Кто вы такие? – возмутился он, – По какому праву вы вломились ко мне без приглашения?

Я, стараясь быть спокойным, сказал ему:

– Вы комендант станции?

– Да, – он надменно поднял свою голову с аккуратным пробором посредине, – я комендант станции майор Урс фон дер Лайен. Немедленно покиньте помещение и вернитесь в свой эшелон, иначе я прикажу арестовать вас!

Я достал из кобуры револьвер и наставил его на майора. Конечно, я бы смог уделать эту жирную свинью и без оружия, но время уделывания еще не пришло. Взведя курок, я усмехнулся:

– Ну что, майор, я жду приказа меня арестовать…

Немец растекся в кресле жирной кляксой. В воздухе отчетливо запахло нечищеным сортиром, а на бриджах бравого майора майора расплылось мокрое пятно. Да, не герой ты фон дер Лайен, ох, не герой.

Майор беззвучно разевал рот, словно рыба, выброшенная на берег. Потом он все же собрался, и ответил мне дрожащим от страха голосом:

– Что вам угодно?

– Мне угодно следующее. Мои солдаты не получали ни еды, ни воды со вчерашнего дня. Если они не получат то, что им положено, причем хорошего качества, в течение часа, то пеняйте на себя.

Майор попытался было возразить мне, дескать, «а откуда у меня все это», но ствол револьвера, поднесенный к его виску, заставил его замолчать. Через пару секунд, он жалобно промямлил:

– Но ведь это очень дорого…

– Меня это не интересует, – ответил я, – Или вы думаете, что мне не известно о том, что вы получаете со складов все необходимое для обеспечения воинских эшелонов. Если вы сбагрили продовольствие на черном рынке, то это уже не мои проблемы. Так что выбирайте – или пуля в лоб, или мои солдаты получат все необходимое?

– Да-да, конечно! – проблеял майор, – в течение часа вам выдадут все, что положено.

Как ни странно, но мы все получили в полной мере, и майор даже не стал никуда жаловаться. Наверное он понял, что если ГФП (тайную полевую полицию, которую называли еще «гестапо вермахта»), заинтересует – куда регулярно уплывает казенное продовольствие, то майор может получить вполне реальный шанс отправиться на Восточный фронт, только уже не в качестве коменданта железнодорожной станции. Его ждало бы «испытательное подразделение 500», то есть воинская часть для штрафников.

А где-то ближе к утру наш поезд тронулся, и мы покинули не слишком гостеприимное для нас Остенде.

Теперь в окно мы видели абсолютно плоскую равнину – поля, луга, каналы. И только торчащие тут и там острые шпили церквей придавали всему этому унылому пейзажу хоть какую-то рельефность. Ну что ж, до свидания, западная Европа, не знаем, увидимся ли мы еще когда-нибудь. Ведь с Восточного фронта в последнее время мало кто возвращался живым...

17 июля 1942 года. Полдень. Евпатория. База Тяжелой штурмовой бригады.

Командир бригады генерал-лейтенант Антон Иванович Деникин

Со времени моей встречи с большевистским вождем в его кремлевском кабинете прошло уже почти три месяца, но я все чаще и чаще вспоминаю о ней. С той поры многое изменилось и многое мне стало куда яснее, чем тогда. Ожидавшееся примерно в середине лета генеральное наступление германцев было остановлено большевиками. Похоже, что в России, хотя и Советской, не перевелись еще талантливые полководцы. И, как ни странно, они в основном вышли из унтеров той Великой войны. По крайней мере, таковыми являются лучшие большевистские генералы: Жуков, Конев, Малиновский и Рокоссовский. И лишь нынешний начальник Генерального штаба Василевский в старой армии имел чин штабс-капитана, а командующий Прибалтийским фронтом генерал Говоров – звание прапорщика.