Кормилица по контракту

– Какой вещи, Валя-Валентина? – Он слегка убавил звук, выжидающе глянул на Валю и улыбнулся.

Она сглотнула сухой, неприятный комок в горле и произнесла как можно спокойней и равнодушней:

– Вот если бы… если бы оказалось, что у нас… будет ребенок? Что тогда?

Улыбка моментально сбежала с лица Тенгиза, оно сделалось тревожным и напряженным.

– Ты смеешься надо мной, Валя-Валентина? Смеешься, да?

– Смеюсь, конечно. – Валя нежно погладила его по волосам.

– Это глупый юмор. – Тенгиз вздохнул с видимым облегчением. – Очень глупый.

– Глупый, – согласилась Валя. Помолчала чуть-чуть и прибавила совсем тихо, едва слышно: – Ну а все-таки, если бы…

– Нет, – непривычно резко произнес Тенгиз и аккуратно отстранил от себя ее руку.

– А почему, можно спросить?

– Потому.

– Это не ответ. – Валя изо всех сил старалась, чтобы голос не дрожал, даже кулаки стиснула незаметно под простыней.

– Это ответ. Никакого ребенка быть не может. Не должно.

– Но почему?! – Она, уже не сдерживаясь, выпрямилась на постели, требовательно и вопросительно заглянула ему в лицо. – Разве ты меня не любишь?

– Люблю.

– И я тебя люблю. Значит, мы можем расписаться. Станем мужем и женой и родим маленького. Что тут не так?

Тенгиз с силой надавил на пульт, телевизор щелкнул и погас.

– Все не так. Все. Я не могу жениться на тебе.

– Не можешь? – упавшим голосом переспросила Валя.

– Не могу. Исламский закон строго карает за брак с немусульманкой. Это против Аллаха.

– Разве ты веришь в Аллаха?

– Я – нет. А отец еще как.

– При чем здесь отец?

– При том. Он не перенесет этого. Для него такое… а! – Тенгиз безнадежно махнул рукой. – Даже говорить нечего.

Он надолго замолчал. Валя исподлобья смотрела на него, тоже молча, тяжело. Ей казалось, неведомая, страшная сила вдруг пригвоздила ее к земле, рухнув на плечи. Наконец она произнесла другим, отрешенным тоном:

– Значит, мы никогда не сможем быть вместе?

– Почему? – искренне удивился Тенгиз. – Разве сейчас мы не вместе? И будем сколько хотим. Я на тебя никаких денег не пожалею. Хочешь, к морю поедем? Прямо на Новый год, хочешь? – Он ласково взял Валю за руки.

– Я не про то. – Она отодвинулась от него подальше на кровати, растрепанные волосы заслонили ей лицо. – Ты не понимаешь.

– Не понимаю – что?

– Мы никогда не будем вместе по-настоящему, по-нормальному, как это принято у людей.

– У людей принято по-разному, Валя-Валентина.

– Ничего подобного! – запальчиво возразила Валя. – Значит, когда-нибудь ты женишься на другой, она родит тебе ребенка, а меня ты забудешь. Забудешь нашу любовь! – Она почти кричала. Или плакала.

– Глупости! – Тенгиз тоже повысил голос. – Я не собираюсь ни на ком жениться!

– А если отец потребует? – Валя глядела на него полными слез глазами и улыбалась, язвительно и горько.

Тенгиз заметно сник.

– Не потребует.

Валя отчетливо видела, что он подавлен не меньше ее. Но что он себе думал? Забавлялся с ней, как с игрушкой, будто не понимал, чем могут обернуться такие забавы. Слава богу, она не беременна, но если бы вдруг…

– Валя, – негромко окликнул Тенгиз.

– Я тебя внимательно слушаю. – Она обеими руками быстро и ловко принялась собирать волосы в косу.

– Ты ведь… насчет беременности… так просто? Ведь ничего нет?

– Нет. – Она взяла с тумбочки резинку, затянула конец косы и спустила ноги на коврик. – Нет и не будет.

– Что значит – не будет? И вообще, ты куда? – Тенгиз схватил ее за плечи.

– Оставь меня! Убери руки! – Валя вскочила и, подхватив со стула вещи, начала лихорадочно одеваться.

Тенгиз стоял рядом, глядя на нее растерянно и жалобно.

– Ты уходишь?

– Ухожу.

– Но ведь поздно. Ночь уже, смотри, как темно.

– Мне все равно. – Она яростным жестом оправила джемпер.

– Валя! Валечка! Останься. Ну не сердись! Милая, не сердись.

– Ты… ты… – Валя отчаянно и беспомощно всплеснула руками. – Ты просто подлый предатель! Подлый! – По ее щекам хлынули долго сдерживаемые слезы. Она без сил опустилась на стул, закрыла лицо ладошками.

Тенгиз был уже тут как тут, нежно гладил ее волосы, прижимал к себе, целовал в макушку, в висок, в губы.

– Моя красавица, моя Валюшечка, ягодка…

Поначалу Валя сопротивлялась, отталкивала от себя руки Тенгиза, мотала головой, как упрямый бычок. Ее, однако, хватило ненадолго: вскоре настойчивые ласки и нежные словечки, нашептываемые ей на ушко, сделали свое дело. Валя, сладко рыдая, повалилась к Тенгизу на грудь, тот прижал ее к себе, перенес на кровать и принялся медленно и осторожно снимать все то, что было надето с таким остервенением и спешкой. Она лежала, зажмурившись, чуть подрагивая от его прикосновений, и расслабленно думала: «Пусть. Ничего тут не поделаешь. Может, он действительно ни на ком не женится, будет любить меня одну, а больше ничего и не нужно».

12

Жизнь продолжалась. Все текло как обычно: днем Валя работала в поте лица, вечерами встречалась с Тенгизом. Однако ее спокойствию и беспечности пришел конец.