Кормир

— Армия, в целом, лояльна Обарскирам. Люди всегда подозревают магов, но если бы среди нас был составлен какой-то заговор, то мы бы с тобой знали об этом. Кроме того, все действия магов в Кормире контролирует Вангердагаст.

— Все смыкается на нём, верно? — мрачно спросил Халдил.

Оба мага мрачно кивнули. Вангердагаст был достаточно силён, чтобы создать такой яд, а Алафондар, который мог воспрепятствовать воцарению регента — исчез. Он постоянно о чём-то шептался с различными дворянами, а своим подчинённым бросал лишь короткие приказы. Более того, обычно Придворный Маг отлично распространяет слухи, но сейчас он не делал этого. Что за игру ведет старый маг?

— Не знаю, но если Вангердагаст так же верен короне, то лекарство от яда будет найдено в ближайшие дни.

— Слишком поздно для Беро.

— Да, но не для Томдора и Азуна. Пока жив король, Кормир переживёт этот кризис. Бывало и хуже.

Халдил вздохнул.

— Ты оптимистичен.

— Нет, я…

Он так и не сказал этих слов, так как из комнаты барона вышла жрица Тиморы, Гвеннат, лицо которой было таким же белым, как и фигурки Куртрина.

Маги обменялись взглядами, а затем Куртрин сказал:

— Леди, мы можем вам чем-нибудь помочь?

— Молитесь, — ответила девушка дрожащим голосом. — Помолитесь за Кормир…и за себя…барон Томдор умер.

— Надо бы проверить, — угрюмо сказал Халдил, практически вплотную передвигая своего тёмного мага к королю Куртрина.

— Да, пойдём, — обреченно ответил маг, понимая, что ему поставили мат. Маги встали и спешно пошли к комнате барона, хотя никакой надобности в спешке уже не было.

Когда они ушли, фигурка королевы, которую так и не передвинул Куртрин, начала растекаться по доске, после чего она упала на пол и из неё выросла высокая женщина в красивом синем платье. На её тонкой шее висел медальон на чёрной ленте, а волосы медового оттенка подчёркивали глаза цвета пламени.

Арфист Эмфрара, которая помогала Ласпире изучать механизм, отравивший короля, разжала кулак, в котором была белая фигурка королевы, и поставила её на то место, где она должна была стоять.

— Да уж, проверьте, господа, — с улыбкой прошептала она, после чего скользнула к стене, где своими тонкими пальцами нащупала кнопку, открывающую секретную дверь. Она не оглядываясь проскочила во тьму, и дверь за её спиной захлопнулась. Снова в зале стало тихо, как в гробу.

20 Битва с Лордами-Колдунами

Год Жажды Меча (900 г. по Л.Д.)

Это была не та встреча, на которую, по мнению Аосинин Трусилвер, у них было время, но пропустить её они не могли. Король Галагард и Придворный Маг Тандерагаст занимались приготовлениями к штурму, но эльфы, прибывшие к людям, требовали немедленной встречи.

И выглядели они ужасно. Уже в течение нескольких месяцев Слава Кормира, королевская армия, вновь и вновь разбивала армию Лордов-Колдунов. В болотах, забытых храмах и ущельях — нежить колдунов была растоптана боевыми лошадьми кормирских солдат, но каждый раз армия врага восставала из мёртвых. Буквально.

Лучшие некроманты из Лордов-Колдунов всегда сбегали с поля боя, чтобы заново воссоздать армию. Сейчас же Слава Кормира прижала последних наёмников Лордов и всё их снабжение в замке на западной окраине Огромных Болот. Победа в этом месте навсегда ослабит Лордов-Колдунов.

Но накануне битвы гонцы сообщили королю, что в тылу армии появился эльфийский дворец с золотыми шпилями.

И из него вышли не обычные эльфы, которые не редко появлялись в Кормире, а высшие эльфы, которые появились в королевстве впервые со времен падения Миф Драннора.

— Хуже времени они выбрать не могли? — пробурчал себе под нос Тандерагаст. Не считая его, все его спутники были закованы в тяжёлые доспехи. Среди них был король, Первый Жрец Хельма и Аосинин Трусилвер, кузен короля.

— Ты рискнёшь оскорбить их и приобрести нового врага? — тихо спросил король.

— При всем уважении, милорд, но кто сказал, что они уже не враги нам? — спросил один из рыцарей, дворянин из рода Даутингорн. — Эльфы всегда были коварны. Помните, как пятнадцать зим назад они разгромили сембийцев и наёмников из Чондата, хотя Миф Драннор уже пал.

— Не говорите глупостей, — прервал Тандерагаст. — Сембийцы вырубали лес, считая, что после падения эльфийских городов, раса эльфов потеряет могущество, но их сила всегда была в лесах, а не в городах. А теперь тише, ведь слух эльфов такой же острый, как и их уши.

Один из Иллансов пошутил насчёт эльфийских ушей, но его товарищи шикнули на него, после чего группа вошла в большое белокаменное здание.

Убранство дворца было почти неземным. Повсюду лежали широкие подушки, на которых бездельничали богатые эльфы. Когда люди вошли в здание, они посмотрели на них как на безродных собак, после чего вернулись к своим делам. Вдалеке грустно играла лютня, к которой присоединился высокий голос, пронизывающий слух свиты короля.