Корни

В следующие дни об этом говорили очень мало. Кунта не понимал, что происходит и почему белые – и даже черные – волнуются из-за того, что случилось так далеко. Не проходило дня, чтобы на большой дороге не появился кто-нибудь с новыми слухами. Лютер регулярно приносил новости от домашних рабов или с конюшни от других кучеров, с которыми он общался, когда масса ездил навещать больных или обсуждать новости из Новой Англии с другими массами в их больших домах.

– Белые люди не умеют хранить секреты, – сказал Кунте Скрипач. – Они не обращают внимания на ниггеров. Куда бы они ни пошли и что бы ни делали, ниггеры все слышат. Белые разговаривают за столом и не думают, что ниггерские девушки, подающие им еду, все запоминают. Они считают нас глупыми. Даже когда они так напуганы, как сейчас, и говорят непонятно, мы все равно запоминаем слова по буквам, а потом находится кто-то, кто их разберет. Ниггеры не заснут, пока не узнают, о чем говорят белые люди.

Известия с Севера продолжали поступать все лето и осень. Потом Лютер стал рассказывать, что белых волнуют не только налоги.

– Они говорят, что в некоторых округах черных вдвое больше, чем белых. Они боятся, что король из-за воды начнет освобождать нас, ниггеров, чтобы мы сражались против белых.

При таком известии все ахнули. Лютер немного выждал и добавил:

– Многие белые так напуганы, что начали запирать двери по ночам и даже перестали разговаривать в присутствии ниггеров.

Кунта много ночей лежал без сна, размышляя о «свободе». Насколько он понимал, это означало, что не будет никакого массы, можно будет делать то, что захочется, и идти куда угодно. В конце концов он решил, что вряд ли белые везли черных через большую воду, сделав своими рабами, чтобы потом вот так вдруг их отпустить. Такого просто быть не могло.

Незадолго до Рождества к массе Уоллеру приехали родственники. Их черного кучера кормила на кухне Белл, а он рассказывал ей последние новости.

– Дон слышал, что в Джорджии ниггер по имени Джордж Лейли, баптист, получил разрешение проповедовать среди черных по всей реке Саванна. Говорят, он даже создал африканскую баптистскую церковь в Саванне. Я первый раз слышу о церкви ниггеров…

– Рассказывают, что такая есть в Петербурге, прямо здесь, в Вирджинии. А ты слышал что-нибудь о беспорядках на Севере?

– Говорят, много важных белых людей собралось в Филадельфии. Они называют это Первым Континентальным конгрессом.

Белл тоже об этом слышала. На самом деле она, с трудом разбирая буквы, прочитала об этом в газете массы Уоллера, а потом рассказала все старому садовнику и Скрипачу. Только они знали, что Белл немного умеет читать. Садовник и Скрипач сошлись во мнении, что Кунте об этом ее умении говорить не стоит. Да, он умел держать рот на замке и стал многое понимать и выражаться яснее, но они чувствовали, что он еще не до конца осознает всей серьезности последствий – никто не знал, что случится, если масса хотя бы заподозрит, что Белл умеет читать. Ее могут продать в тот же день.

В начале следующего, 1775 года практически все новости были связаны с событиями в Филадельфии. Даже из того немногого, что Кунта слышал и мог понять, становилось ясно, что у белых людей назревает конфликт с королем за большой водой в месте, называемом Англией. Много говорили о каком-то массе Патрике Генри, который воскликнул: «Дайте мне свободу или смерть!» Кунте это понравилось, но он не мог понять, как подобное мог сказать белый. Ведь белые люди и без того казались ему совершенно свободными.

Через месяц пришло известие о том, что двое белых по имени Уильям Доус и Пол Ревир загнали лошадей, спеша предупредить «ополченцев» (минитменов) о приближении солдат короля к месту, которое называли Конкорд, чтобы уничтожить хранившиеся там ружья и пули. А вскоре после этого на плантации узнали, что в жестокой битве при Лексингтоне ополченцы потеряли лишь несколько человек, убив более двухсот солдат короля. Через два дня сообщили, что еще тысяча солдат погибла в кровопролитном сражении в Банкер-Хилл.

– Белые в совете округа хохотали, – рассказывал Лютер. – Они говорят, что солдаты короля носят красные мундиры, чтобы не было видно крови. Я слышал, что немало крови пролили и ниггеры, сражавшиеся рядом с белыми.

Куда бы Кунта ни пошел, он повсюду слышал, что массы Вирджинии все меньше доверяют своим рабам – «даже самым старым домашним ниггерам!».

Преисполненный чувства собственной значимости Лютер в июне, вернувшись из очередной поездки, пришел к напряженно ожидавшим известий рабам.

– Какой-то масса Джордж Вашингтон собрал армию. Ниггер говорил мне, что у него большая плантация, где работают много рабов.

Лютер слышал, что в Новой Англии рабов освободили, чтобы они помогали белым сражаться с солдатами короля.

– Известное дело! – воскликнул Скрипач. – Ниггеры будут помогать им, как французам во время войны с индейцами. Но как только все кончится, белые снова начнут стегать ниггеров кнутами!