Корни тайны

— Да, Тацит, «Анналы». Он описывает, что молодой нобиль, Корнелий Сулла, обидел заслуженного сенатора, Домиция Корбулона, не пропустив его, и тот подал жалобу. Дело рассматривалось в сенате, и Суллу защищали его родственники. Так вот, дело закончилось тем, что извинения за недоросля Корбулону принес Марк Эмилий Скавр, который был одновременно дядей и отчимом Суллы! У Тацита так и написано: «его дядя и отчим». Меня озадачило, как так — дядя и отчим? Оказалось, что его мать, Секстия, была замужем за двумя кузенами. И вот я это разобрал сегодня. Оказалось, что Корнелий Сулла и Эмилий Скавр, мужья Секстии, по одной линии были двоюродным дядей и двоюродным племянником, по другой линии, от Цецилии Метеллы — троюродными братьями, и при этом они ещё были и единоутробными братьями — сыновья одной матери. Во как бывает! Все, ты совсем запутался? — спросил Сергей, видя, что Станислав смотрит в одну точку.

— Да нет, все понятно… Да — запутался. Чьей женой была Секстилия Метелла?

— Ты перепутал прапрабабку и невестку! — засмеялся Сергей. — Секстия была дважды замужем подряд за двумя правнуками Цецилии Метеллы!

— А в прошлый раз ты ведь тоже про какого-то Домиция рассказывал?

— Да — про Домиция Афра, — подтвердил Сергей.

— Как ты все это запоминаешь? — искренне восхитился Станислав.

— Да легко! — со смехом ответил Сергей. — Давай заказ сделаем, а то пока я рассказывал про Корнелиев и Эмилиев, официант дважды подходил и, оооочень удивлённый, уходил. Теперь, наверное, забоится подходить. Официант! Примите у нас, пожалуйста, заказ!

Официант подошёл, и друзья смогли выбрать мясные блюда.

— Слушай, если бы ты не был за рулём, мы могли бы здесь вина выпить, — посетовал Сергей, который сам машину не водил.

— Так я и не за рулём, — подхватил Станислав, — я приехал на такси, тут же негде парковаться.

— Так выпьем! — провозгласил Сергей. — Официант! Винную карту!

Когда официант принес винную карту, друзья заказали красное вино под мясо, и потом уже продолжили беседу. Сергей спросил:

— Дел много сейчас?

— Достаточно, — охотно подтвердил Станислав.

— В основном арбитражные?

— Да ты знаешь, сейчас как-то сразу несколько гражданских дел пришло. Буду тратить долгие часы в очередях в судах общей юрисдикции.

Станислав засмеялся, и Сергей засмеялся вслед за ним:

— А у тебя как практика?

— Веду несколько дел, но большую часть времени отнимает преподавание.

— Ты все такой же строгий?

— Да, с годами только строже становлюсь, — утвердительно ответил Сергей.

Официант принес «шопский салат», мясо и красное вино, и беседа приятно потекла винными реками между мясными берегами.

В последующие дни руководитель Следственного управления звонил Белогорову два раза.

Утром следующего дня он позвонил и сказал:

— Слушай, а ведь ты оказался прав: Ковров вчера вечером сам попросил допросить его дополнительно, в присутствии адвоката, и сказал, что яд в чашку он действительно насыпал, но когда он зашел в кабинет Комина — тот был уже мертв. Наверное, его адвокат прикинул, что если Комин умер до прихода Коврова, то даже покушение на убийство ем удастся отбить.

— То есть что получается, классическая ситуация: убийство состоялось, труп есть, а ни обвиняемого, ни подозреваемого нет?

— Ну, да, — согласился руководитель Следственного управления. — Теперь ждем результаты химической экспертизы — эксперты исследуют яд, найденный в чашке, принесенной Ковровым.

Ближе к вечеру еще следующего дня руководитель Следственного управления позвонил вновь:

— Пришла экспертиза.

— Ну и что там? — Станислав даже и не пытался скрыть свою заинтересованность.

— Яд другой, — коротко сказал его однокурсник.

— То есть яды различаются?

— Да. Яд, которым был отравлен Комин — другой, не тот, который был в чашке, принесенной Ковровым.

— О как! — удивился Белогоров. — И что вы теперь будете делать? Выпустите Коврова?

— Пока что нет — пусть побудет под стражей.

Станиславу даже стало жалко Коврова — что он будет оставаться под стражей, хотя не совершал убийства. Но он понимал, что переубедить следствие невозможно, да это и не входило в его планы. Тем более что собеседник добавил:

— Ну и потом, мы засекретим результат экспертизы. Про то, что Комин был убит, разболтал один сотрудник, сейчас он ушел на больничный — боится увольнения. Правильно боится. А то теперь все бросились обсуждать, что это убийство. А нужно, чтобы настоящий убийца расслабился.

Белогоров не мог не оценить следовательскую хитрость — хотя Коврова ему стало еще жальче. Но он напомнил:

— Слушай, но там ведь адвокат сильный, от него же вы результаты экспертизы не скроете, и он будет обжаловать содержание под стражей.

— Ну, может быть, но сами мы его из-под стражи не можем выпустить.

Станислав и здесь оказался прав (но это являлось очевидным до прозрачности): как только адвокату Коврова стало известно о результате химической экспертизы, он тут же заявил ходатайство об освобождении своего подзащитного из-под стражи. Суд освободил Коврова из-под стражи, но оставил под домашним арестом, как подозреваемого, и теперь его адвокат стал обжаловать и это определение.