Корни тайны

Белогоров за время телефонного разговора полностью проснулся. Роман — жив: это самое главное. Что с ним происходило — сейчас выяснится.

Поскольку одеваться не было необходимости, он взял телефон вместе с документами и ключами от машины и вышел из квартиры, тихо закрыв дверь, чтобы не разбудить Сашу.

До ОВД «Царицыно» он по пустым ночным дорогам доехал даже быстрее — за 25 минут. Машину, конечно, пришлось оставить за воротами территории ОВД. Через КПП он прошёл, сказав, что идёт к капитану Дмитриеву — дежурный позвонил и после подтверждения пропустил его. Он зашёл в дежурную часть — и увидел, что там как раз бурлила жизнь: полицейские пытались уговорами утихомирить группу подростков, явно взвинченных чем-то (надо отдать должное сотрудникам полиции — они все ещё пытались внушениями успокоить их), а в углу сидели двое протрезвевших и потому уже присмиревших мужика в трениках и майках-«алкоголичках», на каждой из которых были рваные следы драки.

Станислав пробрался к окну дежурной части и сказал дежурному сотруднику:

— Здравствуйте. Адвокат Белогоров, к капитану Дмитриеву.

— Это ко мне, — сказал сотрудник, подошедший в этот момент к дежурной части изнутри. — Пойдёмте.

Станислав пошёл за капитаном Дмитриевым. Он выглядел суровым и уставшим, но создавал ощущение надёжности. Было понятно, что он привык говорить короткими фразами, причем командными — приказными. Тем не менее сейчас он стал говорить не приказным, а информативным монологом:

— Роман Комин у меня в кабинете, он очень слаб. Врачи уже приехали, делают ему уколы. Патруль увидел его лежащим у дороги, думали — труп, оказалось — живой. Он был в сознании, назвал себя и сказал, что его похитили. По нему было видно, что он не пьян и не под наркотиками, поэтому патрульные привезли его сюда. Здесь он назвал Вас и написал Ваш телефон. Остальное Вы знаете.

Белогоров понял, что это все, что капитан Дмитриев может рассказать, но у него была своя информация для полицейского:

— Роман Комин действительно был похищен три дня назад, и в ОВД «Крылатское» открыто розыскное дело в отношении него.

— Вот как. Это Вам что ли удалось добиться, что розыскное дело открыли уже через три дня? — спросил капитан Дмитриев, и в его вопросе причудливо соединились раздражение и восхищение.

— Да, мне. На следующий день. Там было письмо и потом ещё сообщение по Вотсаппу о том, что его убили. Все было адресовано его матери. Из-за этого она позавчера умерла. Роман ещё не знает о ее смерти.

— Вот как, — сказал капитан Дмитриев, и теперь в его голосе было сочувствие — жёсткое, скупое, чисто мужское — но сочувствие. — Ладно, я сегодня днём свяжусь с ОВД «Крылатское».

Они вошли в кабинет, Белогоров увидел двух врачей, и за ними разглядел Романа. Врачи уже сделали уколы и заканчивали оформление документов. Роман увидел его:

— Станислав Владимирович!..

— Да, Роман, я здесь, все нормально.

Понятно, что все как раз НЕнормально, так как Романа похищали, а его мама в это время умерла, и как сказать об этом ее теперь уже полностью осиротевшему сыну — напрочь не ясно. Но сейчас парня нужно было поддержать.

Врачи разрешили Белогорову ехать с Романом в карете «скорой».

Перед выездом он отправил сообщение водителю о том, откуда забрать машину (у водителя как раз на такой случай был второй комплект ключей от машины), и сообщение Вере о том, что Роман жив и что похороны, назначенные на завтра, нужно переносить.

Зная много лет Веру, Станислав был уверен, что она и без дополнительных вопросов все организует наилучшим образом.

Благодаря лекарствам Роман чувствовал себя бодрее и мог говорить:

— Я шёл по улице, и кто-то закрыл мне лицо. Все — больше ничего не помню. Просыпался несколько раз в закрытой темной комнате, с головной болью, потом вновь отключался, голова сильно болела. Потом очнулся, лёжа на улице, на асфальте, поднялся, добрел до проезжей части, чтобы меня заметила полиция и подобрала, и снова отключился. Очнулся от того, что полицейские приводили меня в в чувство и спрашивали, кто я. Они привезли меня в отделение полиции. Там какому-то офицеру сказал про Вас и назвал номер Вашего телефона. Все — дальше Вы знаете.

— Молодец, ты все правильно сделал, — похвалил его Белогоров и осторожно похлопал по плечу.

Он интуитивно понял, что сейчас нужно перейти на «ты» — так слова лучше доходят.

В 13-й горбольнице они ждали на скамейке очереди. Врачи «скорой» оформили документы и уехали; Белогоров искренне поблагодарил их за то, как заботливо они врачевали Романа.

Поскольку они приехали на «скорой», их оформили в первую очередь.

В приемной нейрохирургического отделения, куда направили Романа, Белогоров уже попросил дежурного врача поскорее заняться его осмотром; он говорил так внушительно, что врач уже вскоре позвал Романа на осмотр. На время обследования Станислав уехал (водитель к этому времени приехал за ним к больнице), но через час вернулся. Врач как раз получил результаты анализов. Он сказал, что серьезных проблем со здоровьем у Романа вроде бы нет, но он очень сильно истощен, и нужно проверять голову — каковы последствия ушиба.