Король должен умереть

— Только заминочка вышла у Циклопа. Малец этот, Бедуир, оказался с Катраэта. Ворон, еще из каких-то их специальных частей. Он Циклопа и двух его подручных ногами забил просто в кровавую кашу. Один, похоже, вообще не оклемается. Циклоп со вторым в госпитале минимум будут месяц. Так что Бедуира и его приятелей все обходят теперь стороной.

— Вот как, — протянул Гавейн, который вчера как раз побывал в госпитале и про незавидную судьбу Циклопа был в курсе. — А что у него за приятели?

— Да все Вороны, как я понял. Один бофорец, Ян, на вид тоже суровый парень. А второй странный. Молчит все время, как, знаешь, заппо. Когда на работу не гонят, сидит на койке, смотрит в стену. Отбитый он, понял?

— Понял, — кивнул Гавейн. — Спасибо за разговор, Хорек. Пойду я.

— Погоди, — Хорек сделал движение, как будто хотел взять Ястреба за рукав, но передумал, отдернул руку. — А чего ты спрашиваешь, какой интерес у тебя?

— Да простой интерес, — глядя в глаза стукача, объяснил Гавейн. — Я же бригадир на расчистке восьмого участка. У меня синекожие на прошлой неделе троих уволокли. Рук не хватает. Ищу таких, чтобы в джунглях не растерялись. Не хочешь ко мне в бригаду, Хорек? Ты парень у нас смелый.

Хорек выдавил гримасу, которая изображала улыбку.

— Все шутишь, Ястреб, — проговорил он. — Все шутишь.

— Так весело живем, чоппо, — сказал капер, обводя рукой серые коробки бараков, часовых на вышках и парящих в воздухе дронов, толпу людей в оранжевых робах с напечатанными на спинах номерами. — Скажешь, нет?

Хорек ничего не ответил, втянул голову в плечи и шаг за шагом отошел от Гавейна, смешался с оранжевой толпой. Глядя ему вслед, Ястреб сплюнул на истертый бесчисленными подошвами бетон.

— Да, весело, — тихо повторил он.

Гавейн подошел к железному столу, за которым сидели трое повстанцев. Однорукий и бофорец уже закончили есть, их товарищ с отсутствующим видом ковырялся в пластиковой тарелке. Хорек не соврал: пустыми глазами и механическими движениями он действительно напоминал заппо, раба с полушариями, поджаренными вихревыми токами.

— Доброго денечка, — сказал Гавейн, дружелюбно кивая Воронам. — Присяду? Есть разговор.

Повстанцы переглянулись, после паузы однорукий подбородком указал на свободное место. Гавейн сел на металлическую лавку, привинченную, как и стол, к полу. Поставил перед собой поднос с горсткой галет из спрессованных водорослей и тарелкой слизистой комковатой бурды, которую в зависимости от дня недели называли кашей или супом.

— Зовут Гавейном, — начал капер и принялся крошить галету в кашу-суп. — Можно Ястребом. Я с Тиндагола, как ваш друг.

— Он нам не друг, — прервал его бофорец.

Он с ненавистью посмотрел на третьего, который неподвижным взглядом уперся в остатки еды. Ворон вроде как хотел добавить что-то еще, но однорукий вполголоса бросил несколько слов на катраэтском диалекте. Бофорец заткнулся.

— Я Бедуир, это Ян, — представился и представил бофорца однорукий. — Что у тебя за разговор, Гавейн?

— А вашего не-друга как зовут? — поинтересовался Гавейн. — Он нас вообще слышит? Понимает?

— Можешь не обращать на него внимания, — сказал Бедуир. — И давай не тратить время, наша смена начинается через десять минут.

Рыжий капер внимательно посмотрел на собеседника. Бедуир был очень молод и очень красив, правильные черты лица не портила даже каторжная грязь. Неудивительно, что Циклоп соблазнился. И угодил в ловушку. Взгляд, движения — все в Вороне кричало, что он опасен.

— Смена, ага, — покивал Гавейн, принимаясь за скользкую жижу с крошками галет. — Об этом и хотел поговорить. Вы же из двенадцатого, значит, вас определили чистить отстойники. Паскудная работенка. И грязная. Месяца не пройдет, будете выкашливать легкие.

— Мы не выбирали, — нетерпеливо оборвал его Бедуир.

— Само собой, чоппо, само собой. А если бы выбор был? У меня в бригаде не хватает трех человек. Работа на свежем воздухе, валим хвощи, расчищаем место под стройку. Если идем по графику, то получаем двойную пайку. Стройка у администрации в приоритете, так что добровольцев примут из любого барака.

— Стройка? — Бедуир скривился. — Новый лагерь? База венаторов? По мне, лучше чистить дерьмо в отстойниках. У тебя все?

— Есть еще кое-что, — Гавейн понизил голос. — Слышал, у вас не заладилось с Циклопом.

Ян фыркнул с насмешкой. Бедуир остался серьезен.

— Какое это имеет отношение к делу? — спросил он.

— Самое прямое, — Гавейн доел, отложил ложку в сторону. — Циклоп пока отдыхает на койке. Но рано или поздно он поправится. И придет за вами. У него много друзей, и в следующий раз он будет осторожнее. Это проблема, которую я могу решить для вас раз и навсегда.

— Тиндагол, — неожиданно отчетливо проговорил третий.

Все посмотрели на него. Третий молчал, сидел, наклонив голову набок с полуоткрытым ртом.

— Да, земляк, — мягко сказал Гавейн. — Я тоже с Тиндагола. Та еще дыра, так?

— Не отвлекайся, — Бедуир наклонился вперед, опираясь единственной рукой на стол. — Как ты можешь решить проблему с Циклопом? И что за это попросишь?

Гавейн усмехнулся, двумя руками взъерошил рыжую шевелюру.