Король Фейсал. Личность, эпоха, вера

Фейсал вместе с делегацией посетил британский парламент, где его пригласили на чай в ресторан, предназначенный для депутатов. Сахар со времен войны еще выдавался по карточкам, и его подавали маленькими порциями. «Вы возьмете сахар, эмир?» — спросили Фейсала. «Да», — ответил он и высыпал целое блюдечко сахара в свою чашку. Нормальная реакция подростка, любящего сладкое, вызвала некоторую неловкость, и сопровождающим пришлось добывать дополнительные порции. Когда делегация покидала парламент, Фейсала спросили, понравился ли ему визит. «Да, — честно ответил юный эмир, — я получил большое удовольствие». — «А какая палата понравилась больше?» — «Несомненно, палата лордов лучшая из двух». — «Почему?» — «Те, кто сидит в палате лордов, одеты как знатные люди». Фейсал имел в виду высокие цилиндры и сюртуки лордов, расшитые золотом. Какую реакцию подростка из далекой Аравии можно было ожидать? Он не знал и не мог знать механизма английской демократии, в которой король, суверен гигантской империи, играл лишь символическую роль, а функции палаты лордов были очень ограниченными. Он не мог также знать, что Англию тогда сотрясали забастовки, солдаты отказывались воевать и английские лидеры всерьез опасались «заразы большевизма».

Фейсалу нужно было вести себя «солидно» на приемах, обедах, официальных визитах. Но иногда мальчишка брал верх. Филби организовал его поездку в Истборн, где в школе учился его сын Ким. Маленький Филби и его друзья оказались веселыми, заводными и общительными ребятами. Они забросали Фейсала вопросами о его сабле и кинжале, верблюдах, битвах его отца, песчаных бурях, об акулах в прибрежных водах. Вряд ли он справился бы с ответами, даже с помощью жестикуляции, без перевода Филби-старшего. Затем ребята отправились на лужайку и, к ужасу и воспитателя, и отца Кима, пошли с саблей и кинжалом в атаку на кусты боярышника. Объединенными усилиями британских и саудовских наставников боярышник удалось отстоять. Так состоялась случайная встреча будущего саудовского короля и будущего советского суперагента, генерала внешней разведки. Перед отъездом в Лондон все сфотографировались. Фейсал, отбросив наигранную чопорность, улыбался.

И еще: на станции лондонского метро «Пикадилли» Фейсал познакомился с эскалатором и несколько раз прокатился на нем сверху вниз и наоборот. (Сообщаю читателю, что автор этих строк, попав подростком из Ленинграда, где метро только строили, в Москву, делал то же самое на станции, которая сейчас называется «Охотный Ряд».)

«Во время посещения Англии эмир Фейсал был приглашен на церемонию открытия мечети, недавно построенной в Лондоне, что едва не стало для его высочества неприятным сюрпризом, — пишет Мунир аль-Аджляни. — В его окружении не было единства мнений относительно присутствия на открытии. Наконец пришла телеграмма от его отца короля Абдель Азиза: „Если это мечеть для всех мусульман, то прими участие, если нет — то воздержись!“ Поскольку мечеть принадлежала известной в Индии секте ахмадия, эмир предпочел не принимать участия в торжестве открытия мечети, чтобы его присутствие не расценивалось потом как поддержка этой общины в ее борьбе с конкурентами»[30].

В тронном зале Букингемского дворца в 11 часов 45 минут 30 октября недждийцев принял король Георг V с королевой и принцессой Мэри. Утром он дал отдельную аудиенцию кувейтскому шейху Ахмеду, который вскоре уехал на родину.

Фейсал произнес «Во имя Аллаха милостивого и милосердного», зачитал приветствие от имени отца и вручил его королю, а затем преподнес в подарок две сабли. Георг V выразил соболезнование Абдель Азизу и его представителю в связи с эпидемией гриппа, повлекшей гибель многих подданных Ибн Сауда, в том числе трех его сыновей. Затем он передал две фотографии — свою и королевы — с дарственными надписями для правителя Неджда и заверил Фейсала, что министры обсудят с делегацией политические вопросы.

Английские архивы за тот период убеждают[31] в том, что англичане серьезно подошли к переговорам с делегацией Неджда. Они изучили письмо Абдель Азиза, в котором он объяснял суть разногласий с шерифом Хусейном, причины столкновения ихванов с хиджазцами, доказывал, что Эль-Хурма, Тураба, Ранья, Биша, а также Таслис принадлежат Неджду.