Король франков

– Браво, Можер! – хлопнул приятеля по плечу Маникор. – Ты хоть и не дельфийский оракул, но умеешь говорить не хуже Демосфена. На днях в Париж приезжал аббат из Флери; так вот, он сказал Гуго Капету и его сыну, что их мощь – королевская и императорская. И наше королевство вскоре вновь станет империей Карла Великого, а Германия с ее Оттонами будет мыть ей ноги!

– Да здравствует великая Франция! – хором воскликнули все. – Да будет славен и воспеваем труверами и гистрионами двор Гуго Капета, нашего короля!

Глава 12 Первая брачная ночь юного короля

Свадебный обряд состоялся в церкви Сен-Круа. Благословлял молодоженов и освящал церемонию епископ Арнуль. Торжественный кортеж, обилие благовоний, устланная розами и орхидеями, привезенными из Прованса, снежная дорожка на пути новобрачных, нарядные, усыпанные драгоценностями одежды придворных и членов королевской семьи – такое пышное зрелище орлеанцы видели впервые. Сопровождали шествие звон колокольцев, жонглеры, играющие на флейтах, и ликующие крики с пожеланиями счастья молодым.

Войдя в пиршественный зал, все расселись за столами, расставленными П-образно. Едва прозвучали поздравления и были осушены первые бокалы, как на импровизированную сцену вышли жонглеры, труверы, гистрионы и канатные плясуны. И началось, перемежаемое заздравными речами с поднятыми кубками, сопровождаемое музыкой выступление акробатов, танцовщиц, борцов и плясунов.

Когда выпито было уже достаточное количество, и тосты, не отличавшиеся разнообразием, перестали вызывать у присутствующих эмоционально окрашенные согласно случаю крики, решили устроить танцы. Музыканты и акробаты тотчас освободили «поле битвы» для высокородных господ, и те, допивая и дожевывая на ходу, потянулись из-за столов. Первой, как и положено, под возгласы приветствия вышла чета молодоженов, которая исполнила ритуальный свадебный танец. Им поаплодировали, оркестр взял новые аккорды, и по полу, усыпанному лепестками роз, душистыми травами и розмарином (всё из Италийских оранжерей), замелькали женские ножки в разноцветных башмаках с тупыми носками и мужские – в полусапожках с лентообразными повязками на ногах. Танцевали «три на три» – модный в те времена танец. Затем «кароле», без участия мужчин. Заиграли «цепочку». Но Сусанна уже выдохлась, подбородки стали поблескивать при свечах, ей все чаще приходилось утираться платком. Мило улыбнувшись Роберту, она отошла к пилястре и присела на банкетку. И тотчас, как мотыльки на свет, к ней порхнули верные приспешницы.

– Я порядком утомилась, мои милые, – окинула их веселым взглядом будущая королева. – Присядьте-ка рядом, поболтаем. С юнцом много не поговоришь, а танцующих и без нас довольно.

– Что вам сказал юный король? Вы ему понравились? – полюбопытствовала Ирэн. – Он должен быть весел и крайне почтителен с вами, папочка наверняка его научил, ведь он завладел неплохим приданым.

– Цыпленок не произнес ни слова, – стала обмахиваться веером Сусанна. – Да и поглядел на меня всего пару раз, и то тайком. Представьте себе глаза Персея, когда он смотрел в щит на отражение Медузы, прежде чем отрубить ей голову. Точно такие же взгляды я поймала на себе.

– Мадам, вам надо его приручить, как церковь язычников. Он должен стать верным псом у ног своей хозяйки.

– Бог знает сколько времени уйдет на это. Было бы ему столько же, сколько папочке… Но ведь он щенок и смотрит на меня, как на реликвию времен Карла Мартелла.

– Лишь постель поможет в этом деле, мадам, – промурлыкала рядом Агнес. – Верное средство к сближению и родству душ, вернее не придумал еще никто.

– Постель! О чем ты говоришь? Мне все кажется, что я сижу за столом со своим внуком, а наутро мой деверь епископ прикажет меня распять за растление малолетних.

– Вам надо пересилить себя, перестав думать об этом. Помните, у вас трон, а на голове корона франков! Ради этого скинешь штаны перед собственным правнуком.

– Неплохо бы при этом еще и забеременеть… – осторожно ввернула Ирэн.

Сусанна резко повернулась к ней.

– Милочка, я забыла это слово со времен падения Римской империи. Уверена, так же думают и Капет с Адельгейдой.

– Однако что-то необходимо предпринять в этом направлении. Ничто так не радует супруга, как наследник, и нет ничего, что помогло бы вам удержаться, едва свекор со свекровью произнесут это страшное слово – бесплодие! Гонец в Рим – и папа тотчас даст согласие на расторжение брака.

– Надо будет пошевелить мозгами. Во всяком случае, я королева, а это главное. И еще я женщина, мои милые, а это о многом говорит. Мой муж совсем еще юнец и не искушен в постельных баталиях, а потому я пущу в ход единственное – с начала сотворения мира – женское оружие, с помощью которого можно одержать победу над любым самцом, будь то сам Полифем[22].

– А король? Его отец? Как поступить с ним, коли удастся приручить Роберта и сделать его своим послушным орудием?