Король гор. Человек со сломанным ухом

— В такую ночь жандармы сидят по домам. Сегодня Вознесение и Первое мая — двойной праздник. Грохот, который вы слышите, это сигнал к началу празднования. Сейчас полночь и до следующей полуночи наши товарищи будут пить вино, есть мясо, танцевать греческие танцы и жечь порох. Мне будет приятно, если вы захотите взглянуть на это зрелище. Я с большим удовольствием буду охранять вас не у родника, а рядом с шашлыком.

— Вы лжете, — сказала миссис Саймонс. — Это жандармы.

— Надо пойти посмотреть, — добавила Мэри-Энн.

Я поплелся за ними. К тому времени грохот стал невыносимым, и о том, чтобы поспать, не могло быть и речи. Наш провожатый провел нас через кабинет Короля и продемонстрировал бандитский лагерь, в котором было светло, как днем. В некоторых местах полыхали зажженные сосны, освещая огнем большое пространство. Пять или шесть групп бандитов сидели вокруг костров и жарили нанизанную на прутья баранину. Посередине поляны выстроилась цепью группа танцоров, которые медленно передвигались под ужасающую музыку. Повсюду гремели ружейные выстрелы. Кто-то выстрелил в нашу сторону, и я услышал, как пуля просвистела в нескольких дюймах от моего уха. Я умолял дам ускорить шаг в надежде что рядом с Королем мы будем в большей безопасности. Король, как всегда, восседал на своем ковре и торжественно

Король, как всегда, восседал на своем ковре руководил ликующим народом. Повсюду лежали бурдюки с вином, опустошаемые с невероятной скоростью, словно это были обыкновенные бутылки. Жареных баранов разрубали пополам, как куропаток, каждый брал себе заднюю часть или лопатку и быстро расправлялся со своей порцией. Играл оркестр, состоявший из глухо звучавшего бубна и неистово свистевшего флажолета. Полагаю, что бубен оглох именно оттого, что наслушался свиста флажолета. Все танцоры разулись, чтобы не стеснять свободу движений, и теперь бешено крутились на одном месте, периодически похрустывая костями. Время от времени один из них выскакивал из танцевального круга, залпом выпивал чашу вина, впивался зубами в кусок мяса, делал выстрел из ружья и возвращался к пляшущим товарищам. Все присутствующие, за исключением Короля, пили, ели, орали и прыгали, но никто не смеялся.

Хаджи-Ставрос вежливо извинился за своих товарищей, посмевших нарушить наш сон.

— Я тут ни при чем, — сказал он, — таков обычай. Если Первого мая не палить в воздух, то эти люди не поверят, что наступила весна. Народ у меня простой, все выросли в деревнях и свято соблюдают наши обычаи. Я их воспитываю, как могу, но я скорее умру, чем они станут культурными людьми. Человек — не столовое серебро, его не переплавишь за один день. Вот вы уже немного знакомы

Играл оркестр, состоявший из глухо звучавшего бубна и неистово свистевшего флажолета

со мной, но даже я в свое время находил удовольствие в таких утехах и так же, как они, пил и плясал. Я не был знаком с европейской цивилизацией и, к сожалению, слишком поздно начал путешествовать по миру. Эх, вот бы мне скинуть лет двадцать и снова стать молодым. Я знаю, как переделать нашу страну, но мои идеи никогда не воплотятся в жизнь, потому что у меня, как у Александра Великого, нет достойного наследника. Я мечтаю полностью реорганизовать разбойничий промысел, раз и навсегда покончив с беспорядком, шумом и суетой. Но мне не на кого опереться. Я мечтаю о том, чтобы провести полную перепись жителей королевства и хотя бы приблизительно оценить все их имущество, как движимое, так и недвижимое. Что же касается иностранцев, прибывающих в нашу страну, то с ними, я думаю, надо поступить так: в каждом порту я намерен держать своего агента, который будет сообщать мне имена иностранцев, время их пребывания в стране, маршрут передвижения и, хотя бы приблизительно, размер состояния. Благодаря этому я буду знать, сколько можно получить с каждого из них и не буду запрашивать ни слишком много, ни слишком мало. На каждой дороге я установлю контрольные пункты, на которых будут находиться хорошо воспитанные и хорошо одетые служащие моей компании. Согласитесь, незачем пугать людей рубищем и небритыми физиономиями моих дикарей. Я был во Франции и в Англии и видел их воров. Они одеты с вызывающей элегантностью, но разве свои дела они проворачивают хуже, чем мы?

На работу я буду принимать только тех, кто обладает изысканными манерами. Главным образом, это коснется служащих департамента содержания заложников. Находящихся у меня в плену важных особ, таких, как вы, сударыни, я поселю в комфортабельных условиях на свежем воздухе, где-нибудь в саду. И не надо думать,