Король гор. Человек со сломанным ухом

Как только мы вошли в деревню, нам повстречался монах, тащивший в мешке пчелиный рой. Он велеречиво поприветствовал нас и извинился за то, что давно не заходил в гости. Сказал, что его сильно напугали выстрелы. Король помахал ему рукой и прошел мимо.

Лошади моих друзей и проводник ждали нас у колодца. Я спросил, почему у них четыре лошади. Они объяснили, что в экспедиции участвовал также господин Мерине, но по дороге он спешился, чтобы рассмотреть какой-то камень, и с тех пор не появлялся.

Джакомо Фонди усадил меня в седло, держа мое тело на вытянутых руках. Отказаться от этой привычки было выше его сил. Король с помощью Димитрия с трудом взгромоздился на лошадь. Харрис с племянником вскочили на своих коней. Мальтиец, Димитрий и проводник отправились пешком.

По дороге Харрис рассказал мне, как ему удалось захватить в плен дочь Короля.

— Вы и представить себе не можете, — сказал он, — как это было просто. Я вернулся из экспедиции очень довольный собой и гордый тем, что пустил на дно полдюжины пиратских посудин. И вот бросаю я якорь в Пирее и схожу на берег. А поскольку я целую неделю не видел ни одной живой души, кроме своей команды, то решил немного развлечься. Отыскал я в порту фиакр, нанял его на весь вечер и заехал к Христодулу. Захожу в дом и вижу, что все сидят подавленные. Ну, думаю, что могло приключиться в доме кондитера? Время было позднее, вся компания сидела за столом и ужинала. Там были Христодул, Марула, Димитрий, Джакомо, Вильям, господин Мерине и эта девочка, что приходит по воскресеньям. Она, кстати, вырядилась в тот вечер, как никогда. Ну, Вильям мне все и поведал. Не буду говорить, как я разорался. До чего же я был зол на себя за то, что так невовремя покинул вас. Димитрий поклялся, что сделал все, что мог. Он весь город оббегал в поисках пятнадцати тысяч франков, но так и не собрал нужную сумму. В отчаянии он даже обратился к господину Мерине, но наш славный Мерине уверил его, что одолжил все деньги близким друзьям, а они, мол, далеко отсюда, очень далеко, дальше, чем на краю земли. Черт побери, говорю я Лобстеру, со старым бандитом лучше всего расплатиться свинцовыми монетами. Зачем, спрашивается, быть круче Немрода³⁰, если твои таланты хороши лишь для того, чтобы сшибать мишени у Темницы Сократа? Не организовать ли нам охоту на паликаров? Я до сих пор жалею, что в свое время отказался от поездки на охоту в Центральную Африку. Но ведь вдвойне приятнее охотиться на дичь, которая способна себя защитить. Сейчас, говорю, соберем запас пуль и пороха, и завтра утром отправимся в экспедицию. Вильям заглотнул наживку, а Джакомо даже треснул кулаком по столу. Вы ведь знаете, как он бьет по столу. Мальтиец поклялся, что поедет с нами, если мы выдадим ему однозарядную винтовку. Но больше всех возбудился господин Мерине. Ему вдруг захотелось омыть руки вражеской кровью. Мы согласились взять его с собой, и я сказал, что выкуплю у него всех, кого он захватит в плен. А он размахался своими девичьими кулачками и тонким голосом так уморительно стал кричать, что Хаджи-Ставрос будет иметь дело лично с ним. Ну и смеялся же я! Кстати, накануне сражения у меня всегда веселое настроение. Лобстер загорелся идеей показать бандитам, чего он стоит. Джакомо был страшно доволен. У него рот растянулся до ушей, и, когда он колол орехи, то был похож на нюрнбергского щелкунчика. У господина Мерине вокруг головы засветился нимб, и он стал похож на какой-то фейерверк. Правда, остальные наши сотрапезники почему-то притихли. Толстая кондитерша то и дело крестилась, Димитрий упер глаза в потолок, а бравый лейтенант ополчения все советовал хорошенько подумать, прежде чем соваться к Королю гор. Ну а девушка со сплющенным носом, которую вы окрестили Crinolina invariabilis¹, вдруг очень мило загрустила. Она стала жалобно вздыхать и ела через силу. В моем левом глазу могло бы поместиться все, что она съела за ужином.

— Она отважная девушка, Харрис.

— Пусть так. Хотя лично я думаю, что ваша снисходительность по отношению к ней переходит все границы. Никогда ей не прощу, что край ее платья всегда попадал под ножку моего стула, а также запах ее гадких духов, которыми я весь пропах, и ее томные взгляды, от которых не знаешь, куда девать глаза. Ей богу, она даже на графин не может взглянуть без того, чтобы не состроить ему глазки. Но если она вам нравится, то и пожалуйста. В девять часов она собралась в свой пансион, и я пожелал ей доброго пути. Через десять минут я пожал всем руки, и мы расстались до завтрашнего дня. Я вышел, разбудил кучера, и кого, вы думаете, я обнаружил в коляске? Там сидела Crinolina invariabilis и с ней служанка нашего кондитера. Подносит она пальчик к губам, я молча сажусь, и мы отъезжаем.

— Господин Харрис, — говорит она мне на неплохом английском, — поклянитесь, что вы откажетесь от ваших планов относительно Короля гор.

Я начал смеяться, а она вдруг как заплачет и стала уверять, что меня убьют. Я отвечаю, что привык сам уби-