Король и Шут. Бесконечная история

Но тут уже не выдержали девушки. Прекрасные длинноволосые и длинноногие девушки с ясными глазами. Женское любопытство наконец победило трепет перед кумирами, и они сначала вежливо, а потом все более настойчиво попросили у Князя почитать, что же он там такое написал. Князь вежливо отказал. А может, они стали свидетелями написания очередного стихотворного шедевра и пропустили это! Как можно было оставить этот вопрос неузнанным? И я даже их в чем-то понимаю. Вот ты бы смог потом спокойно жить, не узнав, что же именно произошло и чем же таким потом можно хвастаться друзьям и подружкам?! А? То-то же. Вот и они оказались ничем не хуже нас с тобой.

Девушки переползли к нам, как их ни удерживали гитаристы, и попытались тоже заглянуть к Князю через плечо. Но не тут-то было, я их нежно, но настойчиво попросил не мешать творческому процессу. «Представляете, – говорю, – сейчас Поэт отвлечется, потеряет мысль, Муза упорхнет – и что? Произведение останется не дописанным, и никто никогда не узнает, что был такой шедевр! Никак нельзя беспокоить автора во время написания нетленки».

Горшок в ДС «Юбилейный». 12 октября 2002 года. Фото А. Федечко

Девушкам стало стыдно от моих слов, но ненадолго. Поскольку мы втроем продолжали смеяться, ладно, будем честны друг с другом, мы продолжали не смеяться, а ржать как кони. Причем ржать в режиме реального времени. То есть Князь пишет, а мы прямо с листа читаем. И когда не ржем, заразительно смеемся.

В итоге девушки не выдержали, все же отняли у Князя блокнот почти силой. Странное предложение, но так и было. Очень уж им нужно было узнать, что же там такого интересного в блокноте. Прочитали. Позеленели. Посмотрели на гитариста побольше и гитариста поменьше. На Князя. На Горшка. На меня. И вылетели из автобуса. Не сразу, конечно, но стали активно собираться и улетели.

Что же там было, в этом тексте, спросишь ты меня? И будешь прав, совершенно законный вопрос. Но текст этот у меня лично не сохранился. Дело в том, что страницу с ним вырвали из тетрадки и еще долго потом на особо ответственных пьянках зачитывали вслух неподготовленным людям. Для смеха. Причем самые активные его распространители были как раз гитаристы, правда в устной форме. Вот какой это был текст по силе воздействия!

Но я тебе могу его примерно пересказать. Не все полтора листа, конечно, но представление об общем векторе, думаю, сумею дать тебе правильное.

Это были истории про Якова и Реника, наших гитаристов. Из самого приличного, что мне помнится, например, вот такая: «Яков однажды наелся тухлых помидоров, потом насрал кучу, наблевал сверху, насморкал соплей туда же, поссал сверху и на всякий случай трахнул эту кучу. Так появился Реник».

(Тут к нашей с тобой беседе внезапно подключается Маша. И мы с тобой не можем не воспользоваться моментом и не поболтать с ней еще немного.)

Маша. История про воспоминания и потери

https://balu.kroogi.com/ru/content/3291085-QR-code-41.html

Маша (рыдает от смеха): О боже! Точно, Князь же делал всякие такие штуки. Вот именно эту историю я не помню, но она звучит как реальность.

Балу: Ладно, какие города тебе особенно чем-то запомнились?

Маша: Новокузнецк. Там на деревьях лежал черный снег. Вот в Москве, помню, меня однажды потеряли.

Балу: Да, было дело. Расскажи подробнее.

Маша: Мы играли в Москве, где, не помню, в каком-то кинотеатре. И вот как так получилось, я не помню, но все музыканты разъехались по впискам, поскольку о гостинице речи в то время не было, а за меня должен был отвечать Шумный (наш директор в то время), но он не приехал. Он должен был забрать меня с площадки, а сам исчез.

Балу: Да, он это… приболел, одним словом, как выяснилось позже.

Маша: И вот в результате я осталась одна в этом ДК или кинотеатре, телефонов нет, денег нет, и идти мне было совершенно некуда. И меня приютила на ночь официантка, причем дома у нее было очень странно… какой-то дог еще здоровый.

Балу: Ну, кончилось все хорошо, славу богу.

Маша: А помнишь, как меня не пустили на собственный концерт в «Юбилейный»?

Балу: Как?

Маша: Как? Так. Старикашка какой-то меня не пустил. Прихожу я на саундчек, а меня дед не пускает. Тебя, говорит, в списках нет, и вообще списков еще нет, я тебя не пущу. А причем я слышу, что все уже репетируют.

Балу: А как же ты зашла?

Маша: А уже тогда были сотовые телефоны, я позвонила, и ты, кстати, прибежал и разбирался с этим дедом.

Балу: Точно, теперь я вспомнил!

Маша: Таких случаев на самом деле было несколько. В Новороссийске меня тоже однажды не хотели на концерт пускать, еще где-то. Потому что видят, что маленькая девочка со скрипкой, значит, можно попинать ногами и показать, кто тут главный.

34. Небо, девушки, судьба…