Король холопов

– Мы все, которые умеем любить и ценить наших королей, – говорил Богория, – молимся и искренно желаем, чтобы все эти предсказания оказались ложными. Не след вам оставаться вдовцом, не имея наследника… Ведь это добровольное отречение от всякой надежды! В вашем государстве находятся такие люди, которые желали бы видеть на пястовском троне Людовика, вашего племянника… Хотя и в нем есть доля этой дорогой для нас крови, но мы то еще не отказались от сладкой надежды, что вы откажете корону своему собственному сыну!

Говоря это, Богория смотрел на короля, который сидел, опустив глаза и нахмурившись, не говоря ни слова; казалось, что этот разговор задел затаенное больное место короля и навел его на грустные размышления. Временами архиепископ прерывал речь, как бы ожидая ответа, но его не последовало.

Казимир отлично понял, почему архиепископ уговаривает его жениться.

Это был почти неуловимый намек на то, что тот образ жизни, какой он вел, в глазах пастыря не соответствует королевскому достоинству. Всякий намек, хотя бы и сделанный в самой деликатной форме, на эту связь, которая до сих пор всецело поглотила его, был ему неприятен.

– После всех попыток, которые я делал, – произнес, наконец, король, –трудно мне решиться на новую.

– Но вы обязаны посвятить себя будущности королевства, – возразил Богория.

После продолжительного молчания Казимир равнодушно произнес:

– Трудно найти такую жену, которую я бы хотел, а первой попавшейся я взять не могу. Брак заключается на всю жизнь, и ошибку пришлось бы искупать тоже всей жизнью.

– Но Бог милостив и ошибки не будет! – воскликнул архиепископ. –"Ищите и обрящете!" сказано в Священном Писании.

Разговор между ними еще продолжался, когда пришел кастелян Спытек, который ежедневно бывал в замке. Архиепископ нарочно обратился к нему:

– Я уверен, что и вы присоединитесь ко мне. Я тут уговариваю короля жениться…

– Еще бы! Мы все готовы хоть на коленях просить короля об этом, –произнес Спытек, преклоняя голову перед королем. – Вы, ваше преосвященство, предвосхитили наше желание, которое давно уж у нас, но мы не осмеливались его высказать… Вся страна ждет этого…

– Однако, вы отлично знаете, – ответил король, смущенный этой настойчивостью, – что на всякий случай назначен наследник, и страна не останется без короля. Корона обещана Людовику.

– И он нам мил будет, если, Боже сохрани, к нему перейдет трон, –произнес Спытек, – но совсем иное дело свой господин, выросший и воспитанный у нас, чем чужой, хотя бы и самый лучший. Помимо желания он тотчас же принесет с собой чужие обычаи, введет чуждые нам законы…

Как бы желая переменить разговор, король прервал его и произнес с деланной веселостью:

– Я не сторонник нового брака, да и думаю, что ни одна княжна не прельститься вдовцом… Я уже стар…

Богория усмехнулся.

– Нашлась бы лишь охота жениться… А сватать все станем…

– Да, – продолжал король, – в моих летах необходимо, чтобы другие старались обо мне и меня женили, потому что я сам этого не сумею. Архиепископ еще некоторое время продолжал разговор на эту тему, хотя и знал, что королю это неприятно.

Спытек помогал ему.

Кохан, который уже знал о бывшем совещании, старался узнать, какое впечатление произведут на Казимира речи архиепископа и кастеляна; он заметил только, что короля покинула его веселость. Вечером Казимир пошел к Эсфири.

На следующие затем дни всякий, кто имел случай разговаривать с королем, поддерживал мысль, высказанную Богорией. Случалось и так, что кто-нибудь неловко упомянет о всеобщем желании… Король в таких случаях всегда хмурился… Эти бесконечные приставания со всех сторон дали ему возможность догадаться, что он является результатом общего соглашения, и что это был заговор против него.

Однажды Казимир, будучи в скверном расположении духа, спросил Кохана, который всегда обо всем знал:

– Откуда взялось это, что все так настойчиво хотят меня женить?

– Это не нуждается в объяснении, – ответил Рава, – вы, ваше величество, сами понимаете значение этих просьб отовсюду… Они хотели бы отвести вас от еврейки…

Король пробормотал что-то.

– Такой как она, – сказал он, – они не найдут. Напрасно они стараются… Я с каждым днем все больше и больше привязываюсь к этой девушке.

Осторожный любимец короля молчал.

Прошло несколько месяцев и любовная связь с Эсфирью продолжалась. Нарекания все росли и дошло до того, что вместо просьб отдельных лиц во дворец торжественно явились краковские старейшины и сановники вместе с окрестными землевладельцами и выразили просьбу исполнить их общее желание и отыскать себе жену.

Король вынужден был ответить и, утомленный и раздраженный приставаниями, сказал этим послам, что готов исполнить их желание и всех тех, представителями которых они являются, лишь бы найти подходящую княжну-невесту.

Он таким образом связал себя обещанием.

Кастелян Спытек и некоторые другие первые посоветовали искать княжну в доме силезских Пястов. Начали расспрашивать при различных княжеских дворах и стали перечислять невест по имени…