Король-колдун

В то время как они с Дарэком скатывались вниз по винтовой лестнице, ведущей на первый этаж замка, Джейрен услышал оглушающий рев, словно волны тысячи океанов забились в его голове. Казалось, каждый камень под ногами затрясся, словно неведомые гиганты вырвали крепость из земли и сотрясали ее, как игрушку. Волна потрясения от взрыва накрыла Джейрена, путая тропы в мозгу. Он, задохнувшись, упал на колени, но Дарэк поднял его и потащил за собой. Джейрен сжал руку Дарэка и побежал, ничего не видя перед собой, совершенно обессилев от скорби и боли, гадая, что произошло с Атайей, молясь, чтобы амулет Хедрика оказался достаточно сильным и уничтожил Мудреца, и страдая от мучительной мысли, что, если это произойдет, он никогда больше не увидит своего наставника.

* * *

Атайя позволила звучащим в голове голосам разбудить себя только для того, чтобы обнаружить, что она находится в той самой темнице в подземелье, куда была помещена в ночь, когда Родри попытался похитить ее магическую силу. Стены рядом с соломенным тюфяком, на котором Атайя лежала, испещряли пометки, которые принцесса делала, чтобы отмечать время своего заключения.

И еще, с содроганием подумала принцесса, стены покрывали темные пятна, которые уже никому не удастся с них соскрести, — следы, оставшиеся от разорванного в клочья тела Родри, не сумевшего удержать магическую силу, которую он заполучил. Атайя протерла глаза, пытаясь прогнать остатки сна, и обнаружила человека, склонившегося над ее тюфяком. Принцесса почти что захотела, чтобы этим человеком оказался Родри, вновь пришедший мучить ее. Сегодня она обладала силой достаточной, чтобы бросить ему вызов, — к сожалению, Атайя не могла сказать подобного о Мудреце.

Чем быстрее принцесса освобождалась из кокона сна, вызванного магическим воздействием, тем явственнее становилось странное ощущение в голове. Голову Атайи словно туго набили шерстью — такое неприятно знакомое чувство! Однако на сей раз шерсть спрессовалась еще более туго, доказывая, что заклинание наложил гораздо более сильный колдун, чем тот, кто запечатывал ее магическую силу в прошлый раз.

Проклятие! Она должна была ожидать этого. Мудрец воспользовался слабостью Атайи и запечатал ее силу, пока она спала. Сейчас Атайя не смогла бы наложить самое простое заклинание, не говоря уже о передаче силы по каналам корбала. Если бы он был у меня, — уныло добавила принцесса про себя, вспомнив, что кисет с камнями находится у Джейрена. Где он сейчас?

Мудрец согнулся над ней и резко кивнул, довольный тем, что, повинуясь его приказу, принцесса проснулась.

— Идем со мной, — проговорил он, в его голосе принцесса уловила нотки любопытства, так не похожие на всегдашнее высокомерие. — Кое-кто желает видеть тебя.

Атайя села, все еще сонная, однако вскоре она поняла, что с момента их последней встречи с ее похитителем что-то произошло. Мудреца сотрясала дрожь, сильные руки ходили ходуном, как у древней старухи, а в обычно надменных глазах застыло загадочное и бессмысленное выражение, словно его грубо вырвали из мучительно прекрасного сна, чтобы отвести на собственную казнь.

Мудрец не проронил ни слова, пока вел принцессу в комнату Николаса. Комната не охранялась, но Атайя не могла не заметить двух при крытых простынями тел, лежащих в коридоре, из-под белой ткани выглядывали фрагменты черных одежд, отделанных серебряным кружевом. Желудок принцессы скрутился в тугой узел, когда Мудрец открыл знакомые двери. Внезапно Атайя испугалась, что сейчас увидит священника, читающего молитвы над телом ее брата, поручая его душу небесам и желая ей счастливого путешествия.

В приемной было пустынно, но везде виднелись следы, выдающие присутствие магической силы. Ужасные черные отметины пятнали центр ковра, воздух был наполнен кислой вонью жженой шерсти, клочки ткани и бечевка валялись на полу, словно кто-то распотрошил детскую куклу. В приемной незримо присутствовало что-то еще — нечто, чему трудно подобрать определение, — какие-то затухающие вибрации.

— Что здесь случилось?

Принцесса нагнулась, чтобы коснуться обрывка ткани, — вибрации слегка усилились.

— Случилось то, принцесса, — повторил Мудрец почтительным тоном — Атайя никогда бы не подумала, что он способен выразить почтение кому бы то ни было, — что благодаря вашему наставнику я чуть не предстал перед очами Господа, когда еще совсем не был готов к этому. Вы должны испытывать гордость. Однако Господь дал мне силу, чтобы одержать верх, — добавил он, не давая Атайе ощутить удовлетворение от своих слов. — Он защитил своего слугу.

Мудрец провел принцессу в смежную комнату. Николаса нигде не было видно, поперек одеяла лежал полумертвый мастер Хедрик.

— О Боже, нет…