Король крыс

Глаза его закрылись, и он заснул.

– Эварт! Где Марлоу? – отрывисто спросил Грей.

– В рабочей команде на аэродроме. Почему вы спрашиваете?

– Передайте ему, чтобы он немедленно явился ко мне, когда вернется.

– Где вас искать?

– Откуда мне знать, черт возьми! Просто скажи ему найти меня. – Когда Грей уходил из хижины, у него свело кишки, и он бросился к уборным.

Однако не прошел он и полдороги, как спазм достиг высшего предела и выжал из него немного кровавой слизи, пропитавшей подушечку из травы, которую он носил в брюках. Измученный болезнью и очень ослабевший, он прислонился к стене хижины, чтобы собраться с силами.

Грей знал, что пришла пора сменить подушечку, четвертую за день, но это его не беспокоило. Подушечка была гигиенична и сберегала единственные брюки. А без этого приспособления нельзя было бы выйти. «Отвратительно, – сказал он себе, – как гигиеническая салфетка. Чертовски неприятная вещь! Но по крайней мере, помогает».

Ему надо было сказаться сегодня больным, но он не мог сделать этого до тех пор, пока не поймает Марлоу. Пропустить такое зрелище? Ну нет! Ему хотелось видеть лицо Марлоу, когда он объявит ему об аресте. Из-за этого стоило потерпеть боль. Дешевка, никчемный подонок! А из-за Марлоу и Кинг немного попотеет. Через пару дней он поймает их обоих. Грей знал о бриллианте и знал, что сделка должна состояться на следующей неделе. Не знал точно когда, но ему сообщат. «Ты умно сделал, – говорил он сам себе, – что создал такую эффективную систему осведомителей».

Он прошел в тюремную хижину и приказал полицейскому подождать снаружи. Там он сменил подушечку и отскреб руки, смывая грязь, невидимую грязь.

Почувствовав себя лучше, Грей спустился с веранды и пошел на продовольственный склад. Сегодня он делал еженедельную проверку запасов риса и других продуктов. Остатки всегда сходились – подполковник Джонс знал свое дело, делал его аккуратно и всегда лично и прилюдно отвешивал дневные нормы риса. Поэтому о жульничестве не могло быть и речи.

Грей восхищался подполковником Джонсом, ему нравилось, как тот все делает, – ошибок в действиях не было. Грей еще и завидовал Джонсу: для подполковника тот был очень молод. Всего тридцать три года. «Он подполковник, а ты лейтенант – от этой мысли делается тошно, – твердил Грей, – а различие только в том, что он оказался в нужном месте в нужное время. Но ты делаешь все правильно, заводишь друзей, которые замолвят за тебя словечко после войны. Джонс, конечно, не кадровый военный, поэтому после войны не останется на службе. Но Джонс – приятель Сэмсона и Смедли-Тейлора, начальника Грея, и он играет в бридж с комендантом лагеря. Везучий мерзавец. Я могу играть в бридж так же хорошо, как и он, но меня не приглашают, а я работаю больше всех остальных».

Когда Грей дошел до продовольственного склада, ежедневная раздача риса еще продолжалась.

– Доброе утро, Грей, – сказал Джонс. – Сейчас я займусь с вами. – Он был высоким мужчиной, красивым, хорошо образованным и спокойным. Лицо его было по-мальчишески живым, отчего его прозвали «подполковник-мальчик».

– Спасибо, сэр.

Грей стоял, наблюдая, как люди с кухни, сержант и рядовой, подходят к весам. Каждая кухня посылала двух человек получать довольствие, чтобы один следил за другим. Проверялась накладная, выданная с кухни, и рис отвешивался. Потом накладная подписывалась.

Когда отпустили рис последней кухне, сержант интендантской службы Блейкли поднял мешок с остатками риса и внес его в хижину. Грей прошел внутрь вслед за подполковником Джонсом и рассеянно слушал, как Джонс устало перечислял цифры:

– Девять тысяч четыреста восемьдесят три офицера и солдата. Две тысячи триста семьдесят и три четверти фунта риса роздано сегодня, четыре унции на человека. Примерно двенадцать мешков. – Он кивнул на пустые джутовые мешки. Грей проследил, как он пересчитывает мешки, зная, что их будет ровно двенадцать. Потом Джонс продолжил: – В одном мешке не хватало десяти фунтов, – (это не было чем-то необычным) – и остаток составляет двадцать с четвертью фунтов.

Подполковник взял почти пустой мешок и положил его на весы, которые сержант Блейкли втащил с улицы. Он аккуратно ставил гири одну за другой на весы, пока их общий вес не стал равен двадцати фунтам с четвертью. Мешок поднялся и уравновесил гири.

– Все сходится, – удовлетворенно улыбнулся он, глядя на Грея.

Все остальное – говяжий бок, шестнадцать бочек с сушеной рыбой, четырнадцать фунтов масла, пять дюжин яиц, пятьдесят фунтов соли, мешки с сушеным перцем в горошек, сухим красным перцем – все сходилось абсолютно точно.

Грей подписал складскую ведомость и скривился от боли.

– Дизентерия? – озабоченно спросил Джонс.

– Просто легкий приступ, сэр. – Грей огляделся в полумраке, потом отдал честь. – Благодарю вас, сэр. До следующей недели.

– Спасибо, лейтенант.

По дороге к выходу Грея согнул еще один приступ боли, во время которого он случайно задел весы, отчего они перевернулись и гири раскатились по грязному полу.