Король Крыс

Когда-то и Максим жил такой жизнью: ходил по магазинам, выбирая подарки родным и близким, а вернувшись домой, окунался в атмосферу предпраздничной суеты. И молодая жена, встречая его в прихожей, виновато улыбалась: «Опять у меня пирог не получается…».

А маленький сын, едва проснувшись утром нового года, спешил в зал, где стояла елка: «А что мне Дедушка Мороз подарил?».

Когда это было? И было ли вообще?

Лютый тряхнул головой, стараясь прогнать так некстати всплывшие в памяти воспоминания. Теперь ему следовало думать о другом…

Неслышно шелестел двигатель, и этот звук навевал ощущение спокойствия и относительной безопасности. Проехав несколько перекрестков, Нечаев перестроился вправо — неподалеку отсюда, в тихом переулке, снимал квартиру Сытый. Притормозив, Максим сунул руку в карман и, нащупав черную коробочку пейджера, положил ее на приборную панель. Затем достал из-под сиденья небольшой пакетик и зашелестел целлофаном, извлекая взрывчатку.

После непродолжительных манипуляций взрывчатка была должным образом подсоединена к пейджеру — получилось готовое радиоуправляемое взрывное устройство. Достаточно замаскировать это устройство в подъезде, дождаться появления жертвы, после чего передать через диспетчера любое сообщение «абоненту», чтобы взрывчатка, управляемая невидимым импульсом, сработала.

Именно на это и рассчитывал Лютый.

Слегка загримировавшись, Максим оставил джип в нескольких кварталах от дома Сытого и неторопливо двинулся в нужном направлении. Сперва внимательно осмотрел прямоугольник двора: припаркованные на ночь машины, покосившаяся беседка, мусорные баки, испещренные аэрозольной краской.

Темно–серого джипа «Ниссан–Террано», на котором в последнее время разъезжал авторитет, не было. Максим незаметно провел рукой по капотам припаркованных машин — они были холодными. Бросил взгляд на окна, осмотрелся вокруг, наметив несколько возможных путей отступления.

Сунув самодельное взрывное устройство в почтовый ящик, он двинулся в дом напротив, откуда хорошо просматривался подъезд с заряженным взрывчаткой почтовым ящиком. Еще раз прикинул, за какое время диспетчер пейджинговой станции передаст информацию, вновь и вновь прокручивая в памяти возможные форс–мажоры: загруженность операторов вечером, любопытство детишек, которые иногда интересуются чужой почтой.

Вроде бы все сделано грамотно, и теперь оставалось лишь ждать.

Глядя, как по улице за домом Сытого проносятся автомобили, унося в темноту морковнокрасные огоньки габаритов, Лютый невольно задумался над своим теперешним положением. Выходило, что он, Максим Нечаев, становился одновременно и преследуемым, и преследователем. Так издавна повелось в России: даже самый влиятельный человек, вступив на тропу войны, зачастую становится охотником и дичью, палачом и жертвой в одном лице.

М–да, такие вот «особенности национальной охоты», — невесело прошептал Лютый, вглядываясь в разреженную огоньками тьму двора.

Постоял, бросил окурок, вновь оглянулся и двинулся на последний этаж.

Во дворе по–прежнему никого не было — у мусорного бака истошно орали коты, в подъезде изредка гудел лифт, да иногда в соседнем дворе срабатывала автомобильная сигнализация, и каждый звук заставлял Нечаева чуть заметно вздрагивать.

Неожиданно внизу послышался негромкий шелест автомобильного двигателя, и Максим осторожно выглянул наружу. Во двор, поблескивая хромированными дугами кенгурятника, медленно и важно въезжал «Ниссан–Террано» — в холодном электрическом свете резкие контуры джипа выглядели рельефно и зловеще.

Лютый извлек из кармана мобильный, быстро набрал номер диспетчера пейджинговой станции.

Алло, девушка! Добрый вечер. Передайте, пожалуйста, абоненту номер пять ноль четыре шесть восемь следующее: «С Новым годом, с новым счастьем!». И подпись: «Привет из Очакова».

Максим слышал, как диспетчер зашелестела клавиатурой компьютера, — это означало, что радиоимпульс будет послан на пейджер через несколько секунд.

Нажав отбой, Максим вновь выглянул во двор. Из джипа выходили двое — огромный амбал в коротком кожаном плаще (личный водитель и телохранитель Сытого) и сам хозяин.

Первым в подъезд вошел охранник. Осмотрелся, махнул рукой Сытому: мол, все чисто, можешь идти.

— С новым счастьем! — тихонько проговорил Максим, весь обратившись в слух.

Спустя мгновение мирную тишину предновогоднего московского дворика расколол страшной силы взрыв: жалобно зазвенели стекла, на землю с глухим стуком посыпались кирпичи, куски штукатурки, испуганно закричали вороны, пронзительно полыхнул и тут же смолк чей-то крик.

Уже через пять минут неповоротливый «Шевроле–Блейзер» медленно выкатывал из соседнего двора.

По дороге на конспиративную квартиру Нечаев еще и еще раз прокручивал в голове подробности покушения, стараясь обнаружить проколы.

Все вроде было сработано чисто. Зато руоповцам, которые наверняка займутся этим делом, был аккуратно подброшен ложный след.