Король Крыс

Верь не верь, а делать нечего: машина запущена и заднего хода не дашь, — тяжело вздохнул Шмаль, задницей чуя, что напрасно впутался в это опасное дело. В общем, как говорят, влип в историю.

Константин Иванович Богомолов знал, что говорил, когда обещал Бешеному «помочь через свои каналы». Конечно, нынешние возможности Федеральной службы безопасности не шли ни в какое сравнение с возможностями союзного КГБ, но и в теперешнем своем состоянии «контора» могла немало.

О предстоящем визите сабуровских лидеров на Урал Богомолову стало известно от коллег из ФАПСИ — ни для кого не секрет, что соответствующие отделы Федерального агентства правительственной связи и информации усиленно контролируют телефонные переговоры лидеров организованных преступных группировок (о явной антиконституционности подобных действий никто, как правило, не задумывается). Мобильный телефон Максима Нечаева невозможно было прослушать даже профессионалам наивысшего класса, однако предстоящая поездка обсуждалась в телефонных переговорах не только лидером сабуровских.

Двадцатого января Лютый со своими дружками отправляется в Екатеринбург на переговоры с уральской братвой, — сказал Богомолов на очередной встрече с Бешеным. — Уже и самолет арендовали — Ан-24.

И что?

Савелий, ты никогда не задумывался, почему большинство самолетов терпят крушение на взлете или посадке, — хитро прищурился генерал ФСБ, — причем, согласно статистике, при посадке чаще, чем на взлете?

Мало ли почему, — хмыкнул Говорков. — Тяжелые метеоусловия, неопытность летчиков, дезинформация диспетчеров…

Любой транспорт, особенно воздушный, всегда связан с повышенным риском, — невозмутимо продолжал Константин Иванович. — Мне кажется, что…

Богомолов мог и не продолжать, Савелий понял его с полуслова.

Ну, Лютого ликвидировать — понятно. Бандитов, которые с ним прибудут, — тоже. А члены экипажа? — Савелий вопросительно взглянул на Богомолова.

Это рейс коммерческий, чартерный, и экипаж, насколько мне известно, покинет самолет первым, — поджал губы Константин Иванович.

А мне что с этим самолетом делать? Дадите зенитную установку, — пошутил Говорков, — или, того похлеще, МиГ-31?

МиГ-31 мы тебе, конечно же, не дадим. Есть вариант попроще. Ты в Афганистане стрелял из «стингера»?

Приходилось. Тот же гранатомет, только чуть посложней. По сути, самонаводящаяся на теплоизлучение ракета.

Так вот, нам известно, что Ан-24 вылетает в Екатеринбург из Быково, а возвращается на небольшой подмосковный аэродром, бывший когда-то военным. Подъезды к этому аэродрому не охраняются. — Достав карту, Богомолов зашелестел бумагой, раскладывая ее на столе. — Смотри: вот взлетно–посадочная полоса, вот цистерны с ГСМ, вот трасса, а вот лесок. Если свернуть с дороги в этот лесок, — Константин Иванович взял со стола карандаш и очертил зеленое пятно лесопосадок кружком, — то самолет пойдет на посадку как раз над тобой. И после того, как экипаж покинет самолет, накрыть его «стингером» — дело минуты. Промахнуться практически невозможно.

Но ведь не исключены и непредвиденные обстоятельства! — напомнил Говорков.

Я об этом уже думал. Итак, со «стингером» мы определились. У нас еще будет время обсудить остальные технические моменты. — Разгладив карту ладонью, Богомолов снова взялся за карандаш. — Вот взлетно–посадочная полоса, вот — приаэродромные лесопосадки, здесь дорога. Съезди туда сегодня, осмотрись на местности, а потом встретимся и обговорим вопрос более детально. Идет?

Идет.

Вот и отлично! — Генерал, довольный, потер руки.

Ох, и шуму будет…

За шум не беспокойся: «черный ящик» найдем мы, и он «скажет» то, что нам нужно, — заверил генерал.

20 Летайте самолетами Аэрофлота!

Максим вылетал в Екатеринбург с тяжелым чувством, как человек, который сделал все, кроме самого главного. Все дни, проведенные на Урале, Лютый не находил себе места, он выглядел мрачным, усталый, заметно нервничал.

И было из-за чего.

Аудио- и видеозаписи, зафиксировавшие ту встречу с Прокурором на Рязанском шоссе, по–прежнему лежали невесть где мертвым грузом и в любой момент могли всплыть. А это означало гибель самого Нечаева, окончательный захват власти Кактусом и, как результат, неминуемый выход из-под контроля «короля крыс».

Максим думал об этом на банкете, который закатила в его честь екатеринбургская братва.

Банкет, проходивший в лучшем городском кабаке, полностью соответствовал выработанному десятилетиями бандитскому протоколу: строгая очередность тостов, пожелания взаимного процветания и, естественно, здравицы в честь дорогого и уважаемого Лютого.

Лидерам уральского криминалитета не хотелось ударить перед московскими коллегами лицом в грязь, и потому кроме банальной пьянки–жрачки они предусмотрели и культурно–развлекательную программу: на подиуме, где обычно изголялись кабацкие лабухи, выступал фокусник–лилипут.