Король Лжи

Стройный женский силуэт в тёмном закрытом платье и шляпке с траурной вуалью я увидел сразу же. Даже не увидел, а почувствовал внутренним зрением и обернулся именно туда, где находилась полупрозрачная беседка из тонких кованых полосок чернёного металла. Леди Оллроу занималась чтением. Волосы цвета белого золота были убраны в изящные косы назад и скреплены серебряной заколкой. Вся поза девушки говорила о грусти и печали, но из-за тонкого кружева на лице я не мог разобрать оттенков эмоций.

— Джейн!

Девушка оторвалась от бумаг и посмотрела на меня сквозь вуаль. Маленькая кисть в кожаной черной перчатке переложила листы с коленей на скамейку. Краем сознания я отметил, что не смогу определить злость или волнение девушки по рукам, ведь кожа полностью скрывает их.

— Кай, — холодно уронила девушка моё имя в воздух.

Я чуть было не споткнулся о гравий. Почему-то мне думалось, что Джейн будет рвать и метать, но вместо этого я встретился с равнодушием. Или мне так показалось, ибо вуаль скрывала большую часть лица. Лишь подрагивающие уголки бледно-розовых губ сообщили мне, что Джейн не так спокойна, как хочет казаться.

Я остановился, не зная, с чего начать. Не так я себе представлял разговор со светловолоской, а потому произнёс первое, что пришло в голову:

— Красивая беседка.

Джейн издала тихий, полный горечи смешок.

— Неужели ты решил, как воспитанный интеллигентный человек, начать беседу со слов о погоде и архитектуре? Кай, тебя, конечно, называют Королём Лжи, но я слишком хорошо тебя узнала, чтобы понять, что такие вещи тебя не интересуют.

— Ну почему же? — возразил. — Летом наверняка в изысканный ажурный рисунок металла вплетаются лозы винограда или любого другого вьюна, и беседка становится подлинным произведением искусства на стыке человеческого труда и природы. У Валетты и Вилмора Оллроу тонкий вкус, что редкость в наши дни для людей, имеющих огромное состояние.

Так и не дождавшись приглашения, я аккуратно сел на скамейку напротив.

— Как ты правильно заметил, Кай, это всё случится летом, — с раздражением ответила Джейн и прикусила губу. Я был готов поклясться, что она не ожидала, что я поддержу разговор. — Сейчас же данная беседка — лишь груда мёртвого, холодного и поддающегося коррозии металла, несколько лет назад заказанного по моим чертежам.

Я не мог ориентироваться на выражение лица Джейн, но мне показалось, будто на слове «мёртвого» голос собеседницы едва уловимо поменял тональность.

— Мёртвого металла? — эхом повторил.

— А чего ещё? С ума сойти, Кай, я сейчас сижу на скамейке и общаюсь об искусстве с убийцей девушки, которую большую часть жизни называла своей сестрой!

На этот раз вздрогнул уже я.

— Как? Ты знаешь?!

Джейн невнятно повела плечами.

— Я же говорила, что написала в жандармерии заявление о пропавшем человеке. Комиссар Лейк был так любезен, что переслал магограмму с копией допроса на полиграфе того, кто применил смертельные чары к Милинде.

Смысл слов леди Оллроу доходил до меня с опозданием. Только сейчас я понял, что читала девушка перед моим приходом. О, проклятый Миродержец! Не так, совершенно не так я хотел, чтобы она об этом узнала! Мне показалось, что меня скинули с огромной высоты, и вот я лечу тяжёлым камнем вниз, ожидая смертельного удара. Воздух застрял где-то в районе горла, отказываясь выходить из лёгких. Если бы я не сидел на скамейке, то меня точно пошатнуло бы.

— Дженни… — Одно слово жгучей патокой обожгло нёбо, будто в наказание за то, что я осмелился к ней так обращаться.

Больше всего на свете хотелось обнять хрупкую девушку, которая до сих пор так храбро держалась в моём присутствии, прижать к груди, всё объяснить.

— Кай, не надо. — Она выставила ладонь между нами, словно уловив мои мысли. — Мне и так сейчас очень больно. Прошу, не делай мне больнее.

Промолчал, просто не зная, что сказать. Сердце билось, будто в него загнали шприц адреналина, а между нами образовалась вязкая, словно болотная трясина, тишина. Джейн наклонила голову вниз, и теперь траурное кружево скрывало её лицо полностью. Молчание затягивалось, и оно было ещё невыносимее, чем отвратительный скрежет мела по стеклу.

— Я видела отчёт. — Женский голос прозвучал глухо, но почти сразу же стал громче и звонче. — Ты превосходный лжец, Кай. Я тобой восхищена. Искренне, совершенно честно, восхищена! Ты так ловко обошёл на полиграфе все, что касалось «Старого лося», скрыл свою драку в таверне и наш побег из каменного мешка. Игра словами, недосказанность, фразы с двойным дном, едкая насмешка, за которой никто не подозревает истинное положение вещей... И за весь разговор полиграф не зафиксировал ничего, что можно было бы трактовать как неправду. Кай, ты просто виртуозный лжец! Гений. Перечитывая вопросы и ответы, мне почему-то вспоминался наш разговор в жандармерии. Помнишь? Конечно, я всегда знала, что тебя за глаза называют Королём Лжи, но чтобы так…

— Дженни, я действительно хотел как лучше…

— Молчи! И не смей меня так больше называть! — девушка вдруг резко зашипела на меня. — Я тебе больше не Дженни и даже не Джейн!

Просто кивнул.