Король лжи

– Я займусь этим. Не волнуйся. – Я прошел через кухню и оттащил Барбару от двери. Я вышел наружу, а позади меня с телефоном в руке суетилась моя жена. – Эй! – окликнул я. Бродяга оторвался от старой газеты, которую он вытянул из бака для переработки бумажных отходов. Его косой взгляд потянул за собой губы по темным, гнилым зубам. – Входите, – сказал я ему. Макс стоял. – Ванная внизу.

– О'кей, – пробормотал он и зашел внутрь. Нам потребовалось пять минут, чтобы прекратить смеяться, после того как Барбара сожгла покрышки на подъездной дороге.

Глава 11

Через час я принял душ, переоделся и в моей голове наконец-то появилась ясность. Это было то главное, что я знал: все, что есть в жизни у человека, это семья. Если повезет, сюда входит еще и удачный брак. Я не был настолько удачлив, но у меня была Джин. Я готов был пасть ради нее, если это потребуется.

Я сделал два телефонных звонка. В первую очередь Кларенсу Хэмбли – после моего отца он считался самым лучшим адвокатом в графстве и составлял завещание Эзры. Он только что вернулся из церкви, поэтому неохотно согласился встретиться со мной. Затем я позвонил Хэнку Робинсу, частному следователю из Шарлотт, которого я привлекал к большинству моих дел по убийству. Его автоответчик сказал следующее: «Я не могу сейчас ответить на ваш звонок, потому что, вполне вероятно, выхожу на слежку за кое-кем. Оставьте свой номер телефона, чтобы я не упустил ваш след». Хэнк был непочтительный ублюдок. Ему было сейчас тридцать, выглядел он на сорок, когда выдавался трудный день, и был самым бесстрашным человеком, которого я когда-либо встречал. Плюс ко всему мне он нравился. Я попросил его позвонить мне на мобильный телефон.

Я оставил Барбаре записку, в которой сообщил, что не смогу быть дома этой ночью, и посадил Боуна в автомобиль. Мы поехали за покупками. Я купил ему новый ошейник, поводок и собачьи мячи. А также тридцатифунтовый мешок корма для щенка и несколько коробок витаминов. Пока я возвращался обратно, он жевал кожу н одном из подголовников, что озарило меня одной идеей. У меня был BMW, на котором настояла Барбара в качеств приманки для клиентов. Я все еще оставался должен за машину несколько тысяч баксов и негодовал по поводу каждой выплаты. Я направился к тенистой автостоянке в стороне от Хайвэй-150 и выторговал пятилетний пикап в обмен на свой автомобиль. В нем плохо пахло, но Боуну кажется, нравился подобный запах.

Когда наконец позвонил Хэнк, мы завтракали в парке.

– Ворк, дружище! Прочел о тебе в газетах. Как выглядит мой любимый костюм?

– Должен признать, что я лучше.

– Да уж. Выдумано много.

– Какой у тебя трафик в эти дни, Хэнк?

– Всегда занят. Даже работаю иногда. Что у тебя есть для меня? Еще одна трагедия любви и обмана в графстве Рауэн? Конкурирующие дилеры наркотиков? Надеюсь, не убийца с пультом дистанционного управления?

– Сложнее.

– Всегда найдется что-то посложнее.

– Ты сейчас один? – спросил я.

– Я все еще в кровати, если такой ответ тебя устроит.

– Нам необходимо поговорить наедине.

– Солсбери, Шарлотт или где-то между ними. Только скажи, когда и где.

Это была глупость. Я готов был найти любое оправдание, чтобы только выехать из города и найти место, где легко дышится.

– Как насчет шести часов вечера сегодня в «Данхилле»?

Гостиница «Данхилл» находилась на Трайон-стрит в центре города Шарлотт. Там был великолепный бар с уютными кабинками, которые практически пустовали в воскресную ночь.

– Взять тебя на свидание? – спросил Хэнк, и я услышал хихиканье женщины рядом с ним.

– В шесть часов, Хэнк. И от этого удара будет зависеть первый раунд. – Я повесил трубку, чувствуя облегчение. Хорошо было иметь на своей стороне такого человека, как Хэнк.

Адвокат Эзры однозначно дал понять, что я не должен приезжать раньше двух часов. У меня оставалось полчаса. Я положил собачьи мячи и остальной хлам в грузовик и свистнул Боуну. Он был мокрым после прогулки на озеро, но я все равно позволил ему ехать на переднем сиденье. На полпути он уже лежал на моих коленях, высунув голову из окна. Итак, пропитанный вонючими запахами мокрой псины и старого грузовика, я поднимался по широким ступенькам особняка Хэмбли, растянувшегося на несколько акров. Огромный дом с мраморными фонтанами, двенадцатифутовыми дверями, отдельная постройка для гостей с четырьмя комнатами. На мемориальной доске около двери было выгравирована дата строительства – примерно 1788 год. Я подумал: возможно, мне необходимо преклонить колени.

Судя по лицу Кларенса Хэмбли, мой вид не соответствовал тому, что он ожидал в этот день поклонения святым. Хэмбли был старым, морщинистым и подтянутым мужчиной, в темном костюме и галстуке расцветки пейсли.[4] У него были густые белые волосы и такие же брови, что, вероятно, добавляло еще пятьдесят долларов к его почасовой оплате.