Король мертвецов

– Назад! Ни шагу вперед! – В нем было столько власти, что Артем, споткнувшись, остановился. В него врезался Хойскар. А на женщину с посохом с яростным воплем гнева со спины напала крылатая тень. Она ударилась о невидимую стену и со звоном разбитого стекла исчезла.

С Артема спало наваждение. Он оторопело стоял перед замершими девушками, что сплелись в объятиях и тесно прижимались друг к другу.

Артем тряхнул головой и тихо произнес:

– Да ну нах… такие страсти. Я пошел. Хойскар, за мной! И пулей вылетел из комнаты.

– Она нас чуть не сожрала, вот же тв… – произнес он подрагивающими бесчувственными губами и приложил пальцы ко рту. Я губ не чувствую…

– Я тоже. А это кто была? – спросил медленно приходящий в себя Хойскар.

– Какая из них?

– Первая, с крыльями.

– Иехель, богиня смерти. Эта… Артем замолчал, подбирая слова, чтобы не обозвать ее матерно. – Женщина питается жизнями живых. Ей все равно, кого жрать. Вот же…

– А вторая, крепкая такая и голенькая?

– Это ее сестра Мара. Она не дала ей нас слопать. – Он замолчал, стараясь унять нахлынувшее возмущение. – Проклятых ей мало.

– А кому алтарь? Иехель или этой голенькой?

– Маре.

– А чего она голая?..

– А чего ты у нее сам не спросил? – Не сумев, скрыть раздражение, ответил Артем. – Она богиня. Хочет – одевается, хочет – раздевается. Кто ей указ? Ты только на это обратил внимание?

– А на что еще надо было?

– Не знаю. Но знаю, что бабы раздеваются перед мужиком, когда хотят от него что-то получить… Поверь мне, Хойскар, эта голенькая еще придет за своими долгами… Пошли подышим воздухом. Они вышли во двор замка.

Через полчаса Артем, приоткрыв дверь, осторожно заглянул в комнату с алтарем. На полу лицом вниз лежали, сцепив руки, две девушки. Артем сначала подумал, что они мертвы. Но вот Неела пошевелилась и подняла голову.

– Ох, как голова болит, – прошептала она. Потом огляделась…

– А что тут произошло?

– Хм… – хмыкнул Артем и вошел в помещение. – Это я у тебя хотел спросить. Что ты тут устроила? Нас с Хойскаром твоя богиня едва не убила. Потом появилась голая Мара и нас спасла. А вы обнялись с Агнульей и стали визжать, словно вам лезли черти под юбки…

– Даа?.. А я не помню… помню, что кровь пролила на алтарь… И все…

– И все? А алтарь очищен? Освящен?

– Да. С ним все в порядке, но это не мой алтарь.

– Да понятно, что не твой. Вот лежит его жрица, – Артем кивнул на лежащую без чувств женщину. – Ее посвятить нужно, посмотри, как она?

– Не могу.

– Почему?

– Я это, почти голая.

– И что? Ты тут почти час голая танцевала и сиськами трясла. Я видел. Хойскар видел. По-видимому тебе придется его убить. Хе… Хе.

– Не буду я никого убивать. Когда я танцевала, я была жрицей, а сейчас я женщина, мне стыдно…

– Странно. Жрица, стало быть, не женщина?

– Она не принадлежит себе…

– Ладно. Я мало что понял, но меня можешь не стесняться. Хоть мы с Артамом разные, но тело у нас одно. И глаза, и уши… А он, как я понимаю, твой жених и видел твои прелести еще раньше.

– В общем-то ты прав, Артем, но мне как-то не по себе…

Артем подошел к лавке, взял шубу и протянул девушке.

– Вот, возьми и оденься. Не по себе ей. Привыкай. Или за Хойскара выходи.

– Нет, за него не пойду. – Девушка встала, стыдливо прикрывая рукой грудь и краснея, взяла лисью шубу. Повернулась к Артему спиной и стала надевать ее. – Я за Артама пойду.

– Ну-ну. Как знаешь. Старайся сделать из него человека.

Артем подошел к Агнулье, присел и положил руку на голову. Женщина застонала. Он поднял ее за подмышки, перетащил на скамью, обнимая одной рукой, другой влил ей в рот эликсир исцеления. Агнулья пришла в себя, увидела, что сидит рядом с обнимающим ее Артемом, и стала вырываться.

Артем отпустил ее.

– Ты что подумала? – хмуро спросил он.

– А что должна думать!.. Ой… – запнулась швея. – Я тут танцевала… почти голая… Стыд-то какой! – При этом она не пыталась спрятать свою большую, налитую зрелым соком грудь. Неела с завистью и зверем смотрела на нее. Ее ноздри возмущенно раздувались, а с губ, которые она неприступно покусывала, хотели слететь слова оскорбления. Но она сдержалась. Быстро подошла к ее одежде. Взяла и резким движением насильно всунула ей ее блузку в руки.

– Ты бы хотя бы срам свой прикрыла… Жрица… – уничижительно прошипела она.

– Да ладно. – отмахнулась Агнулья. – Какой тут срам? Мы обе тут с голыми грудями танцевали… Чего уже… скрывать. А за блузку спасибо. Холодно.

– Это не вы виноваты, – произнес Артем. – Тут две богини сцепились. А вам разум обеим свернуло набок… Хотя, может быть, у них такой вот своеобразный ритуал, как у шаманов с плясками, песнями и бубнами… Ты как себя чувствуешь? – спросил он у сидящей рядом и надевающей через голову блузку швею. Та запуталась в рукавах и на глазах взбешенной Неелы касалась правой грудью руки Артема.

– Неела, хватит! – остудил ее Артем. Он увидел ее взгляд, сверлящий его и Агнулью… – Она – женщина моего сержанта Стерга. Он придет в себя, и будут они жить-поживать и детей наживать.