Король плоти и костей

– Где же может быть твоя жена, Енош? – Я ничего не ответил, и он вздохнул. – Когда-то у меня была жена, за много лет до того, как я ступил на путь Хелфы. Хильда. Ни одна женщина в нашей деревне не пекла пирогов лучше, чем она. Секрет в коричневом сливочном масле, частенько говаривала она. Она умерла при родах… в полнолуние. – Он причмокнул губами и медленно покачал головой. – Видеть ее побелевшее, безжизненное тело было ужасно. Но еще хуже стало, когда она встала и принялась скрестись в дверь, раскорячив ноги, между которыми болтался мой ребенок. Осмелюсь сказать, такое горе способно свести человека с ума. Оставь-ка его в огне ненадолго.

Паника пронзила мою грудь.

Пламя объяло меня, и крики умерли прямо в горле. Огонь пожирал мысли, нервы, чувства, низводя все существование к одной лишь боли, боли, которую не должен претерпевать ни один бессмертный. Мне нужно остановить это. Нужно вернуться к моей жене.

Когда огонь наконец отступил, я больше не чувствовал своего тела, не мог ни о чем думать, ибо ярость затуманила мой разум – ярость и всепоглощающая необходимость увидеть жену. Подлые, злобные, коварные, нечестивые смертные.

В ушах – или в том, что от них осталось, звенело. Звон постепенно складывался в слова:

– …жена могла сбежать… гммм… Как это там называлось в рукописях? Бледный двор? Что ж, если хозяина дома нет, пожалуй, мы можем туда войти. Может, она даже окажет нам любезность и сама выйдет нам навстречу.

Нет, Ада не дура. Она останется внутри, в безопасности нашего дома. Но что будет, когда еда закончится, единственная служанка сгниет, а моя жена умрет от старости? Странное ощущение сдавило мое сердце, на миг словно сбившееся с привычного ритма.

Прочь. Мне нужно скорее убраться отсюда.

– Ох, как расширились вдруг твои глаза, хотя они и закатились в глазницах. – Декалон наклонился, его сверлящий шепот впивался в мой разум. – Кое-кто из солдат видел, как вы… скрепляете свой союз. А мы оба, кажется, сошлись во мнении, что в этом мире нет места для двух богов, особенно для того, который размножается. Отрезай!

Холодный ужас пробрал меня до костей, я готов был умолять подручного палача с мехами, чтобы тот раздул посильней пламя. Безумная острая боль пронзила мой пах и вырвала бы из горла крик, если бы он не застрял в глотке вместе с дыханием. Спина моя выгнулась дугой, пока люди лишали меня мужского достоинства. Меня трясло, трясло от ярости, трясло так, что дрожало все колесо.

– И уж точно нам не нужно трех богов, если эта женщина носит в себе отродье дьявола, – прорычал Декалон. – Священники разнесут мое слово по всей земле. Если эта женщина где-нибудь когда-нибудь появится, люди доставят нам жену дьявола и ублюдка, которого она носит во чреве своем.

Я искал глаза священника, и неважно, что в моих стояла лишь тьма:

– С-слуш-шай меня, с-смертный… т-твоя г-голова ук-красит мой т-трон. Твои кос-сти буд-дут с-служить мне вечно, ибо я твой бог.

– Мой бог Хелфа, – ответил он. – Смотри и увидишь, Енош. Смотри и увидишь, как мой бог исполнит свой божественный долг и наведет наконец порядок на нашей земле.

Глава 22 Ада

Я стиснула мозолистыми пальцами толстую веревку, привязанную к рыболовному садку. С каждым рывком по воде бежала рябь. Я тащила что было сил, пыхтя и задыхаясь.

Ну наконец-то!

Сидящая на большом валуне Роза оторвала взгляд от наполовину выпотрошенной форели:

– Хороший улов, тяжелый, да?

– Похоже на то, – ответила я, широко ухмыляясь, чувствуя, как от улыбки озябшие щеки словно покалывает иголками. – Я дам тебе одну форель поменьше, если поможешь мне вытащить рыбу на берег. Не хочу, чтобы садок оторвался и его унесло течением.

Роза сунула рыбу и нож в корзину, грязной рукой убрала со лба несколько выбившихся из-под косынки рыжих локонов и вразвалочку подошла ко мне:

– Жаль будет, если ты потеряешь еще один садок. А рыб лучше дай две.

– Две так две. – Я кивнула. – Держи веревку. На счет «три» пятимся и тащим до победного конца. Раз. – Я понадежней расставила ноги. – Два. – Желудок сжался. – Три.

Крепко держа веревку, я перенесла свой вес назад, создавая что-то вроде рычага. Упираясь пятками в ненадежные речные камни, я боролась за каждый дюйм, не обращая внимания на то, что в глазах уже мутится от усталости. Несмотря на хрусткий утренний морозец, по спине моей катился пот. Небеса, такой улов стоит немало монет.

А деньги мне нужны.

Я в них нуждалась.

Когда садки попали в быстрый поток и один из них закачался среди белых барашков пены, я рванула веревку что было мочи, откинувшись назад.

– Тяни сильнее!

– Тяну! – Роза пыхтела и сыпала проклятьями за моей спиной. – Будешь должна три рыбы!

Да хоть четыре, остальное все равно принесет мне достаточно денег, чтобы я могла наконец всерьез поторговаться с Торстеном и заполучить его чубарого блохастого мула.

Однако внезапный громкий треск чуть не лишил меня последней надежды.