Король психов

Человек, который позвонил в полицию, не был прежним Евграфом Тюрморезовым. Он был другим лицом, сосуществовавшим в одной с ним телесной оболочке. Просто это «иное лицо» вдруг пробудилось от спячки, принялось активно действовать, смогло полностью подавить прежнего Евграфа. Но все это – лишь на время…

До сих пор болезнь Евграфа не была ярко выраженной. Период чередования разных личностей, живущих в одной физической оболочке, оказывался долгим.

И только, когда Тюрморезов наконец заполучил через Петюню фальшивый паспорт, произошло две опасных вещи: во-первых, проснулся прежний «злой» Евграф, а во-вторых, чередование «раздвоенных» личностей стало частым…

Это был первый по-настоящему серьезный приступ раздвоения личности, который испытал Тюрморезов в своей жизни. Подобные заболевания нередко проявляются лишь в определенном возрасте. До этого момента человек не демонстрирует никакого «сумасшедшего» поведения. Потом происходит некое событие, которое служит толчком для развития болезни.

Случай Тюрморезова – особенный. Психом он был всегда. Но никто из занимавшихся им психиатров не обнаруживал у него склонностей к раздвоению личности.

Фантазируя на тему стального лезвия, поблескивавшего в лучах солнца, Тюрморезов постепенно пришел к мысли: ему необходимо воплотить свои фантазии в практику и иметь нож своей мечты при себе – в кармане.

Он помнил, что бродя по городу после того, как остановил поезд метро, выкатившийся на станцию, в центре в тихом переулке случайно обратил внимание на оружейный магазин. Примерно помнил, и как добрался до места. Теперь повторил собственный путь. Словно магазин оказался здесь по воле провидения, ближайшая к входу витрина была полностью занята различными ножами. Они покоились на кронштейнах на стене, обитой красным бархатом. Одно лезвие почти точно соответствовало ножу, который представлял в фантазиях Евграф. Нож был странен. Скорее походил на морской кортик. Только лезвие немного шире и короче, чем у обычного кортика. Перекладина между лезвием и рукоятью, защищающая кисть руки – маленькая. Сама рукоять оказалась именно такой, какой воображал ее Евграф – черной, пупырчатой. Она была покрыта каким-то материалом, напоминавшим резину, – чтобы лучше держаться в руке.

Тюрморезов не колебался. Постояв у витрины минут пять, жестом подозвал продавца. Тот и так уже обратил на него внимание.

– Я хочу этот нож! – уверенно произнес Евграф.

«Это странно… – думал он в этот момент. – Откуда я мог знать про этот нож? Что он есть здесь… Неужели, я обладаю каким-то даром: видеть мысленным взором то, чего не может достичь взгляд моих глаз?!»

Продавец уже открывал ключом витрину…

Глава двадцать седьмая Сумасшедший в атмосфере старого заброшенного парка

Первые несколько часов, миновавшие после того, как Тюрморезов приобрел в оружейном магазине нож – его вернее назвать кинжалом или кортиком, – Евграф бесцельно бродил по городу. Ему казалось, что теперь, когда он удовлетворил собственное желание и обладает заточенной вещицей, его интерес к ней неожиданно пропал. Он перестал думать о кинжале.

Но странно, в душе его образовалась пустота. Первые тридцать минут она его не тяготила. Потом Тюрморезов стал испытывать дискомфорт, который с каждой минутой усиливался. Он объяснил его усталостью: уже долгое время, если не считать захода в магазин, бродил по городу. Ничего не ел и не пил.

Евграф зашел в первое попавшееся кафе, чтобы, наконец, пообедать. Но трапеза была омрачена скандалом, который он сходу закатил официантке, которая, как ему показалось, дала ему недостаточно подробные пояснения по блюдам, имевшимся в меню.

Когда она принесла заказ, Тюрморезов понял, что аппетита у него нет совершенно, и никакого удовольствия от еды он не испытывает. Он еще некоторое время ковырял в тарелке вилкой, потом позвал официантку, расплатился за заказанное блюдо и минеральную воду, встал и вышел из заведения.

Погода, стоявшая на улице, показалась ему слишком душной. По тротуару вместе с ним шло через-чур много людей. Рядом в пробке стояло почти без движения слишком много автомобилей.

Тюрморезов испытал желание оказаться где-нибудь в тенистом пустынном парке, спокойно посидеть на скамейке, подышать воздухом, в котором не будет такого количества выхлопных газов…

На самом деле он был в этот момент практически в полуобморочном состоянии. Позже, он вообразил, что именно решение зайти в какой-нибудь парк оказалось для него роковым… Вряд ли… То, что произошло затем, случилось бы в любом случае. Он был уже обречен…

* * *

Сквер, на который Евграф в конце концов набрел, гуляя по центру, был небольшим. Но раскидистые кроны деревьев создавали атмосферу старого заброшенного парка, о которой так мечтал Король Психов. Совсем рядом проезжали автомобили с уже включенными фарами. Свет их оставался где-то там, за пределами парка. К маленькой аллейке, к скамейке, на которой сидел Тюрморезов, их лучи не пробивались.