Король рэкета

С дурацкой неуклюжестью водителя-новичка он медленно вывел машину на середину перекрестка и остановил только тогда, когда свисток регулировщика издал третью властную трель.

Автомобиль встал так, что улица просматривалась из кабины в обоих направлениях. Пол Прай находился точно в центре перекрестка.

Возмущенный регулировщик с важным видом прошествовал к левому боку машины. Естественно, он заметил смятое крыло и новенькую покраску. Блюститель порядка заговорил устало-терпеливым тоном, каким обычно обращаются матери к своим капризным и непослушным детям:

– Ты, наверное, ослеп и ничего не видишь, оглох и ничего не слышишь? Ты не видел, какой сигнал на светофоре, не слышал, как я тебе свистел?

Пол Прай с достоинством выпрямился.

– Иди ты к черту, – произнес он медленно и отчетливо. – Я – Гилврэй, Бенджамин Франклин Гилврэй.

Полицейский, ожидавший выслушать униженные оправдания и уже готовый проявить великодушие к водителю-новичку, отшатнулся, как от удара. Лицо его потемнело, терпеливо-саркастическое выражение мгновенно улетучилось.

– Ну ты, придурок! Попробуй еще со мной так разговаривать, и я тебе нос набок сверну. Ты хоть знаешь, черт возьми, кто перед тобой?

Он приблизил искаженное гневом лицо к стеклу передней дверцы и мрачно посмотрел на Пола Прая.

Пол Прай ничего не ответил и вообще никак не отреагировал.

Некоторое время раздосадованный регулировщик не сводил с него тяжелого взгляда, надеясь, что нарушитель даст повод применить к нему силу и арестовать за сопротивление властям. Но сидевший в машине даже не шелохнулся.

Офицер усмехнулся и подошел к машине спереди. Он записал ее номер, важно прошествовал обратно и рывком распахнул левую дверцу.

– У тебя крыло смято. Совсем недавно, да?

– А это, приятель, не твое дело, – невозмутимо бросил Пол.

Офицер, возмущенный такой наглостью, схватил Пола Прая за воротник и выволок его из-за «баранки».

– Слушай, а тебя ведь еще учить и учить, – сквозь зубы сказал он. – А ну живо давай сюда лицензию на вождение. Сейчас ты поедешь в участок. Ясно?

Держа Пола Прая за пальто, он свободной рукой выхватил лицензию.

Движения на улице не было. К перекрестку не приближался ни один огонек. Не было и пешеходов. Пол Прай на редкость удачно выбрал время и место для задуманной операции. И тут из пассивного, хотя и нагловатого гражданина, попавшего в руки закона. Пол превратился в гору мускулов и жестких, как проволока, сухожилий. Его кулак обрушился на голову регулировщика с таким звуком, словно выстрелили из пистолета с глушителем.

Полицейский отлетел назад, на лице его отразились ярость, изумление и боль. Пол Прай послал свою левую в цель с точностью, выдававшей опытного бойца.

Удар, казалось, был нанесен не спеша, настолько точно он был рассчитан. Но регулировщик рухнул на землю как подкошенный, все еще сжимая в руке регистрационный сертификат.

Пол Прай так же не спеша сел в автомобиль, нажал на газ и с мягким урчанием помчался по улицам. Он вырулил на проспект и прямиком поехал к дому Большого Форса Гилврэя. Там он и припарковал род-стер.

Далее он перешел на другую сторону улицы, укрылся в тени живой изгороди и закурил сигарету.

Перед ним смутно вырисовалась темная, безмолвная громада особняка Большого Форса Гилврэя. Ни проблеска света в окнах, ни малейшего шороха изнутри. Вокруг здания тоже царила полная тишина. Однако во всем этом покое и безмолвии чувствовалась какая-то напряженность. Так и казалось, что кто-то наблюдает за улицей, прижав лицо к оконному стеклу. А другие несколько человек, засев в разных уголках здания, настороженно всматриваются в ночь, внимательно изучая его окрестности.

Прошло не меньше получаса, когда Пол Прай услышал завывание сирены и знакомое урчание и металлический лязг автомобиля. Вся улица осветилась красноватым отблеском фар. Полиция решила обставить это дело со всей торжественностью. Даже подогнала по такому случаю тюремный «воронок».

Пол Прай пробрался к своему родстеру, залез в кабину, завел мотор и прогрел двигатель. Потом выключил зажигание, чтобы слышать каждый звук, раздававшийся в ночи. Тюремный «воронок» с помпой подкатил к огромному особняку.

– Вот здесь, ребята! – крикнул кто-то. – Взгляните на машину! Та самая марка, про которую говорил Билл, и переднее крыло у нее помято.

– Выводите его, – буркнул другой голос.

От полицейской машины отделились несколько фигур. С мрачной решимостью они двинулись по аллее к дому. В темноте было отчетливо слышно, как они властно топали по крыльцу, потом тяжелые дубинки забарабанили по деревянным панелям.

Дверь открылась не сразу.

Сначала в доме послышалась какая-то приглушенная возня. Потом на крыльце включили фонарь, и наконец Большой Форс Гилврэй появился на пороге, загораживая своим силуэтом мягкий свет, льющийся из прихожей.

Большой Форс жил в полном соответствии со своим прозвищем. Он всегда шел напролом. За спиной у него были люди с автоматами, которые были готовы как можно дороже продать свою жизнь. Но автоматчиков не было видно, они затаились в тех местах, откуда лучше всего простреливались прихожая и лестница.