Король, у которого не было сердца

Легко было рассуждать человеку, который и так всем нравился. На пути от Вириена до Элмура Джек не слышал о брате короля ни одного дурного слова, только сожаления, что титул не достался ему. Саймак был дружелюбен, обходителен. Он был красив настолько, что это могли оценить даже мужчины, а самые прелестные женщины рисковали померкнуть на его фоне. Все, кроме Самиры, конечно.

– Почему на тебе форма летунов Норклифа? – неожиданно спросил Саймак, прервав размышления о несущественном.

– Что? – удивился Джек.

– На тебе форма летунов Норклифа, – повторил Саймак. Они в последний раз поднялись на этаж выше и в конце коридора остановились перед высокими двустворчатыми дверями.

– Это которые на драконах? – переспросил Джек на всякий случай. Видимо, они наконец дошли до нужной комнаты, но Саймак хотел сначала услышать ответ на свой вопрос.

– Ну да. Я сомневался сначала, ведь её перестали носить лет десять назад, но теперь точно узнаю покрой и нашивки.

– Вообще-то я стащил эту куртку у Сэма Маршалла, – признался Джек, осматривая позаимствованную вещь, которая так ему полюбилась. – Кстати, неплохо было бы её почистить.

– Я распоряжусь, – пообещал Саймак. – Надо же, он и в Норклифе успел побывать. Удивительный человек.

С этим Джек не мог не согласиться, но обсуждать ещё и мистера Маршалла сейчас было выше его сил. Джек с жадностью посмотрел на дверь.

– Да, это твоя комната, – быстро сказал Саймак. – Грэйс говорила, что среди её спутников есть хранитель историй, поэтому… Ну, увидишь. Прислать к тебе кого-нибудь?

– Зачем?

– Помочь раздеться и помыться?

– Нет, спасибо. – Джек испугался. Не хватало ещё, чтобы здешние слуги тёрли ему спину мочалкой. – Правда, мне бы не помешал проводник. Не уверен, что смогу теперь выбраться отсюда.

Эта просьба развеселила Саймака.

– Комната Самиры первая в том полукруглом коридоре, где мы были только что. – Он хохотнул, совсем как нашкодивший мальчишка. – А если ты повернёшь здесь направо и спустишься на два этажа, то окажешься совсем недалеко от главного холла.

– Но…

– Это я просто повёл тебя длинным окружным путём, потому что хотел поболтать.

Джек мог бы обидеться, но не стал. А когда он очутился в спальне, которую приготовили специально для него, то от короткого приступа возмущения и следа не осталось. Кроме привычной мебели, которая каждому человеку была необходима для комфортного проживания, Джек увидел под окном большой стол. Кто-то внимательный расставил на нём письменные принадлежности, стопку чистой бумаги, карты местности и несколько древних книг. Здесь также были изящные песочные часы на позолоченной подставке, чтобы хозяин комнаты, увлёкшись писаниной, не забывал о времени и иногда отдыхал. Джек сбросил с себя куртку и рубашку, сел за стол и провёл руками по отполированной поверхности, на которой под тонким слоем коричневой пропитки ещё просматривался узор деревянных колец.

Он порылся в сумке и разложил перед собой все свои сокровища: камень, который (возможно) читал мысли, музыкальную шкатулку, играющую только под солнечными лучами, и тетрадь – подарок от Тони. Открыв чистую страницу, Джек обмакнул перо в чернильницу и приготовился писать. Только впервые за всё время слова не стали сами ровными строчками ложиться на бумагу. Кончик пера так и застыл в воздухе, пока с него не упала клякса, а Джек из калейдоскопа чувств и мыслей не смог внятно сформулировать ни одной фразы.

Он просто устал. Слишком много навалилось за последнее время. Надо поговорить с Грэйс – выпустить наружу невысказанные слова, а то они застряли в неопределённости и поставили блок для всего другого.

Джек перевернул часы. Пересел на кровать – так было легче снять ботинки. Матрас показался ему очень мягким, возможно, самым мягким из всех, на которых Джеку доводилось сидеть. А если прилечь на пять минут? Подушку ещё проверить. Безусловно, спать Джек не собирался – не для того он так торопился встретиться с Грэйс, чтобы теперь уснуть тут в одиночестве. Но ведь ничто не мешало ему ненадолго расправить ноги и спину.

Сон пришёл, как только голова Джека коснулась прохладной ткани наволочки. Он успел подумать, что подушка тоже оказалась пушистой, и отключился. Мир грёз встретил Джека охотно, радостно, подобно старому другу широко распахнув объятия. Дабы не испугать его и удержать подольше в своей власти, сонные феи не стали плести новых узоров из нитей фантазии. Когда Джек проснулся, голова его была абсолютно пустой.

Потребовалось несколько минут, чтобы воссоздать цепочку последних событий. Замок, мост, Грэйс. Поцелуй. Воспоминание обожгло губы, Джек резко вскочил и первым делом посмотрел на часы.