Король, у которого не было сердца

– Вы совершенно правы, – продолжила Грэйс ещё громче. Предостерегающие взгляды Самиры, казалось, только придавали ей уверенности. – Столь возмутительные преступления нельзя совершать и прощать. Не хотите ли принять ещё пару законов? Можно даже придумать войну какую-нибудь. А что, надёжный, проверенный способ.

Джек почувствовал лёгкое покалывание в кончиках пальцев и смиренно замер в ожидании бури. Но веселья не случилось. Обменявшись тревожными взглядами с женой, мэр замялся, суетливо заизвинялся и перевёл тему. Он напомнил, что счастлив быть дальним родственником Самиры, так как является племянником её дедушки, только весть о родстве Самиру почему-то не обрадовала.

– А наш сын Клэнси сейчас служит личным помощником Саймака, – с гордостью вставила Мирэлла, – вы, когда доберётесь до Элмура, поцелуйте его за меня.

– Непременно, – ответила Самира. Она всё оглядывалась по сторонам и рассматривала стены. Джек не сразу понял, что по привычке, приобретённой в другой реальности, она ищет там часы.

До рассвета оставалось всего ничего, когда хозяева приказали убирать со стола и разрешили почётным гостям пройти в их комнаты. Каждому были выделены отдельные просторные покои. Улыбающаяся, но заметно уставшая девушка провела Джека в большую комнату, пестрящую салатовыми и жёлтыми цветами. В центре разместилась массивная кровать, увенчанная тяжёлым балдахином. Девушка предложила приготовить Джеку постель и помочь ему раздеться, но он вежливо отказался и отослал её спать.

Вот он, долгожданный отдых: мягкая постель, плотные шторы, которые помешают солнцу разбудить его слишком рано. Джек застыл, не решаясь подойти к кровати. Вместо этого он направился к большому шкафу с пятью дверями и принялся открывать их все по очереди. Внутри обнаружились аккуратные стопки красивой и качественной одежды: брюки, куртки, пояса, сумки и нижнее бельё. Последнее Джек переворотил, выбрал для себя несколько самых приятных вещей и, смущённо осмотревшись, засунул их в собственную сумку. Последние дни не всегда получалось помыться и привести себя в порядок, поэтому Джек стал трепетнее относиться к сменному нижнему белью. Верхняя одежда его не интересовала: Джек слишком привязался к старой куртке Сэма Маршалла. Другое дело – рубашки. Каким разнообразием тканей, красок и фасонов в этом мире изобиловали мужские рубашки! Джек вывалил на кровать всю стопку и стал прикладывать их к себе, смотрясь в зеркало.

– Раз они здесь лежат, то предназначаются для меня? – спросил он у зеркала, отметив, что мятный оттенок выгодно подчёркивает цвет его лица. Но радость Джека померкла. – Чем я занимаюсь? Глубокой ночью после тяжёлого дня верчусь перед зеркалом и примеряю наряды. И разговариваю сам с собой. Хорошо, что нет свидетелей моему падению.

Он скомкал одежду и бесформенной кучей засунул её обратно в шкаф. Посидев на кровати, Джек понял, что вопреки здравому смыслу уснуть ему не удастся. Он снова встал и вышел в коридор. Вокруг было темно и тихо – все наконец улеглись. Держась рукой за стену, Джек прошёл немного и остановился перед дверью, за которой некоторое время назад скрылась Грэйс. С облегчением он заметил внизу тонкую полоску света, поэтому без колебаний постучал и сразу вошёл.

Эта комната была не такой пёстрой, здесь преобладали спокойные оттенки фиолетового. Грэйс сидела на мягкой скамеечке у окна и поочерёдно нажимала на все кнопки плеера.

– Не работает? – спросил Джек участливо.

Она покачала головой и вытащила наушник. Единственная зажжённая свеча на подоконнике мягким сиянием окаймила её волосы, скулы, изгиб шеи и плеч.

– Тоже не спишь? – Джек закрыл за собой дверь.

– Представляешь, весь сон куда-то улетучился. Хотя когда я поднималась сюда по ступенькам, думала, что отключусь от одного вида подушки.

Она тихо рассмеялась, но Джека не так легко было провести. Даже при тусклом освещении он сразу заметил её красные, припухшие веки.

Скамеечка под окном была рассчитана на двух человек, и свободное место оказывало сейчас на Джека куда большую силу притяжения, чем самая мягкая кровать. Он подошёл и сел рядом с Грэйс. За окном было темно – разглядывать нечего. Уделив немного внимания трепещущему огоньку свечи, Джек позволил себе рассмотреть Грэйс теперь с близкого расстояния.

– Твоя причёска выглядит иначе, – заметил он, и рука дёрнулась в невнятном жесте к собственной голове.

– Это Мирэлла сделала, – ответила Грэйс, почему-то поёжившись, – она принесла мне ночную рубашку, а я в это время как раз пыталась причесаться. Она помогла, заплела косу. Сказала, что мне так пойдёт.

– Тебе идёт, – подтвердил Джек, – ты красивая.

Грэйс кивнула:

– Да, прости. Я знаю, что тебя это напрягает.

Если он спросит разрешения остаться здесь и понаблюдать, как она спит, это прозвучит очень странно?

– Почему ты плакала? – спросил Джек.

– Я просто устала, – ответила Грэйс.

– Ты плакала от усталости?

– Я скучаю по отцу.