Король уныния

— Не стоит. Я сделал это не ради тебя, — сухо сказал Кай. — Я сделал это ради своей репутации и ради Изы. Именно я связал тебя с людьми из моего списка, и это плохо отразится на мне, если клуб не будет успешным. К тому же… — Его взгляд метнулся к телефону. — Иза не простит мне, если я не заставлю тебя вытащить голову из песка.

Слоан.

Когда очередная волна сожаления обрушилась на меня, я сжал стакан. Она пыталась помочь, а я прогнал ее. А потом мне не хватило сил сказать простое «прости», даже на Рождество, потому что я был слишком зациклен на собственном душевном дерьме.

Боже, я был идиотом.

Я резко встал и взял пальто с крючка у стойки.

— Слушай, это был хороший разговор, но…

— Иди. — Кай вернулся к своему напитку. — И если кто-то, кроме Изы, спросит, этого разговора не было.

Мне не нужно было повторять это дважды.

Я выбежал из клуба и сел в одну из городских машин с шофером Вальгаллы. Я назвал водителю адрес Слоан.

С момента нашего последнего разговора прошло восемь дней, два часа и тридцать шесть минут.

Оставалось надеяться, что я не опоздал.

ГЛАВА 40

— Сожалею, сэр, но я не могу позволить вам подняться, — сказал консьерж без малейшего намека на сочувствие. — У вас нет разрешения на вход.

— Я прихожу сюда уже несколько недель. — Я подавил свое разочарование и улыбнулся. Медом можно поймать больше мух, чем уксусом, и все такое. — Квартира 14С. Позвоните ей. Пожалуйста.

— Мне очень жаль, сэр. — Это был не тот консьерж, что впустил меня, когда я думал, что со Слоан что-то случилось, и он оказался удивительно стойким к моей силе убеждения. — Мисс Кенсингтон оставила инструкции, согласно которым ни один гость не может быть принят без ее прямого письменного разрешения.

— Она моя девушка. У меня есть письменное разрешение, — сказал я. Формально я не лгал. Мы встречались, и я не был уверен, что она не внесла мое имя в список разрешенных гостей. — Возможно, вы его потеряли.

— Нет.

— Возможно, его потерял другой консьерж.

— Они не теряли.

Я стиснул зубы. К черту вежливость. Мне хотелось засунуть голову этого парня в ведро, полное сырого уксуса, но у меня не было времени на мелкое насилие или споры.

— Пропустите меня, и это ваше. — Я протянул через стойку стодолларовую купюру.

Консьерж уставился на меня с каменным лицом. Он не притронулся к деньгам.

Я добавил в стопку еще одну сотню. Ничего.

Триста. Четыреста.

Черт побери. Что с ним было не так? Никто не отказывал Бенджамину.

— Десять тысяч наличными. — Это было все, что у меня было в бумажнике. — Это деньги без налогов, если вы позволите мне подняться всего на несколько минут.

Я мог обойти его физически, но без карты-ключа резидента лифт не сдвинется с места, и я не смогу открыть дверь на лестничную площадку.

— Сэр, это излишне и неуместно, — спокойно сказал он. — Я не принимаю взяток. Я вынужден настаивать на том, чтобы вы покинули помещение, иначе охране придется вас выпроводить.

Он кивнул на пару охранников размером с Халка, которые появились словно из ниоткуда.

Здание Слоан охраняли две каменные горы и единственный неподкупный консьерж на Манхэттене.

Однако я не собирался уходить, не повидавшись с ней, а значит, мне нужен был план С. Я осмотрел холл в поисках другого правдоподобного пути, когда мой взгляд упал на небольшую табличку, закрепленную на стене.

Лексингтон: собственность Archer Group.

Мой пульс подскочил. Archer Group.

Только один человек мог помочь мне в этот момент. Просить его об одолжении было не самой разумной идеей, учитывая, что я только что сжег одно из его владений, но просящие не выбирают.

После одного звонка раздраженному Алексу Волкову и одного очень злого консьержа я вошел в холл Слоан.

Удивительно, но Алекс не стал мне хамить, хотя я подозревал, что он приберег это для нашей встречи. Но об этом я побеспокоюсь завтра, а пока у меня есть кое-что более срочное.

Я постучал в дверь Слоан. Ответа не было, но она была внутри. Я чувствовал это.

Еще один стук, и с каждой минутой мое нутро все больше и больше скручивалось в узел. Не похоже, чтобы она не открывала дверь. Может, консьерж позвонил и предупредил ее о моем приходе?

Я уже собирался позвонить ей, чтобы убедиться, что не слышу звонка ее телефона, когда услышал его — крошечный шорох, который оборвался так же быстро, как и начался. Если бы я сдвинулся с места или если бы в этот момент зазвенел лифт, я бы его не услышал, но я услышал, и этого было достаточно, чтобы влить в мои усилия новые силы.

Третий, более сильный стук.

— Открой дверь, милая. Пожалуйста.

Я не был уверен, что она меня услышала, но спустя вечность шаги приблизились, и дверь распахнулась.

Мое сердце заколотилось от радости, что я снова увижу ее. Прошедшая неделя тянулась как месяцы, и я впился в Слоан, как заблудившийся странник, наткнувшийся на оазис в пустыне. Она была без макияжа, в шелковой пижаме, волосы завязаны в пучок, глаза настороженные, она держала руку на дверной ручке.

— Привет, — сказал я.

— Привет.

Секунды шли, омраченные горечью нашего последнего разговора.