Король уныния

Твой отец говорит, что я забегаю вперед, потому что ты еще так мал, но к тому времени, как ты прочтешь это, тебе исполнится двадцать один год. Достаточно взрослый, чтобы учиться в колледже, водить машину и путешествовать самостоятельно. У меня сердце болит при одной мысли об этом, но не потому, что мне грустно, а потому, что я так хочу, чтобы ты познакомился с моими любимыми уголками мира и нашел свой собственный. (И если ты не можешь решить, куда поехать, выбирай место поближе к пляжу. Поверь мне. Вода исцеляет определенным непонятным нам образом).

Я не могу с уверенностью сказать, что ждет нас в будущем, но, рискну показаться банальным мотивационным плакатом, знай: жизнь — это приливы и отливы, и в ней всегда есть место переменам. Люди способны расти до тех пор, пока не покинут эту землю, поэтому никогда не думай, что уже слишком поздно выбрать другую дорогу, если тебя не устраивает та, по которой идешь.

Независимо от того, какой путь ты выберешь, я горжусь тобой. Надеюсь, ты тоже.

Гордись человеком, которым ты стал, и человеком, которым ты становишься. Даже если ты только что появился в этом мире, я знаю, что ты сделаешь его лучше.

Ты — моя самая большая радость, и так будет всегда.

Люблю тебя,

мама

P.S. Я оставила тебе особый подарок. Карманные часы передавались из поколения в поколение в моей семье, и настало время передать их тебе. Надеюсь, ты будешь дорожить ими так же, как и я.

Что-то капнуло на бумагу, размазав слова. Слезы. Первые, которые я пролил с момента приезда.

Дрожащей рукой я достал из ящика карманные часы и открыл их. Они были настолько старыми, что цифры потускнели, но выгравированное внутри послание оставалось разборчивым.

Величайший дар, которым мы обладаем, — это время. Используй его с умом.

— Ксавьер? Ксавьер!

Настоящее нахлынуло на меня приливной волной шума.

Я отмахнулся от воспоминаний, затуманивших мой мозг, когда в фокусе появилось лицо тети Лупе. Это был не тот человек, которого я хотел бы видеть при каких-либо обстоятельствах.

— Ну что? — потребовала она. — Что ты можешь сказать об этом завещании? Оно совершенно…

— Тетя? Заткнись, черт возьми.

Мне показалось, что я краем глаза заметил, как Слоан ухмыльнулась, когда тетя Лупе стала задыхаться от возмущения. Эдуардо издал странный звук, что-то между смехом и кашлем.

Я не обратил внимания на тетушкино бормотание и сосредоточился на Сантосе.

Отголоски маминого письма жили в моем сердце, как лезвие, застрявшее между ребрами, но сейчас я не могу позволить себе зацикливаться на прошлом.

Величайший дар, которым мы обладаем, — это время. Используй его с умом.

— Можете ли вы повторить условие завещания в двух словах? — спокойно спросил я. Я понимал, что оно означает, но хотел быть уверенным.

В комнате воцарилась тишина, все ждали ответа Сантоса.

Он встретил мой взгляд с непоколебимым выражением лица.

— Это значит, что если ты не займешь пост генерального директора к своему следующему дню рождения, то потеряешь каждую копейку своего наследства.

По библиотеке прокатилась коллективная дрожь.