Король уныния

Моя ухмылка расширилась. Если бы год назад меня спросили, что я люблю больше всего на свете, я бы ответил, что холодный напиток на жарком пляже. А сейчас я наслаждаюсь смехом Слоан. Видеть, как она ослабляет бдительность и становится самой собой, никогда не надоест.

— Мне жаль разочаровывать, но никакого общего душа сегодня или в ближайшем будущем не будет, — сказала она, справившись со своим смехом. — Это…

Ее телефон засветился от входящего вызова, и быстрый взгляд на экран стер улыбку с ее лица.

Слоан взяла трубку и побледнела, слушая, что скажет абонент. Через минуту она положила трубку и взяла пальто со спинки стула.

— Мне нужно идти.

Дрожь беспокойства пробежала по моему нутру.

— Что случилось?

Я последовал за ней к выходу, но она не отвечала, пока мы не оказались в коридоре, вдали от посторонних ушей.

— Моя сестра, — она наконец посмотрела на меня, в ее глазах читалась паника. — Она в больнице.

ГЛАВА 23

Я не стала спорить, когда Ксавьер настоял на том, чтобы сопроводить меня в больницу. Сегодня он приехал в клуб на машине, и с ним было проще, чем ловить такси.

Пока мы мчались к больнице, в голове звучал напряженный голос Реи.

Мой выходной… Пенни упала в обморок на улице… госпитализирована…

Она не успела посвятить меня в подробности — ее окликнула медсестра. От отсутствия контекста у меня свело желудок, а воображение заблудилось в тернистых тропинках.

Насколько серьезно пострадала Пен? Сломана ли конечность или что-то похуже? Придется ли ее оперировать?

Ужас когтями впился в мои внутренности.

Мне следовало проведать ее раньше. После Лондона прошел месяц, и Рея изредка присылала мне сообщения, но я должна была найти время для видеозвонка. Вместо этого я была погружена в работу и Ксавьера.

Логика подсказывала мне, что Рея была бы расстроена сильнее, если бы Пен грозила серьезная опасность, но логика всегда разрушалась перед лицом леденящего, изнуряющего страха.

К счастью, Ксавьер не стал задавать вопросов или заводить разговор. Он просто мчался по улицам, с удивительной ловкостью обходя пешеходов и пробки… пока мы не попали в тупик, которым был Манхэттен в час пик.

Светофор горел зеленым, но движение было настолько плотным, что никто не мог сдвинуться с места.

— Что случилось? — я выпрямилась, пытаясь понять, что происходит на перекрестке, где снуют машины, пешеходы и велосипедисты.

— Похоже на аварию, — Ксавьер открыл водительское сиденье, высунулся наружу и бегло осмотрел окрестности. — Мы застряли на несколько кварталов вперед.

Черт. Я обхватила руками край сиденья. Мы могли застрять здесь на несколько часов, а у меня их не было.

Что, если Пен внезапно станет хуже? Что, если я упущу возможность увидеть ее в последний раз…

Нет. Не надо.

Я боролась за спокойствие. Превращение в истеричку не принесет пользы никому.

— Я сейчас вернусь. — Ксавьер вышел из машины. — Если в ближайшие пять минут пробки каким-то образом исчезнут, мой малыш в твоих руках. — Он похлопал по крыше своего Porsche.

— Что ты…? — я повернулась, чтобы посмотреть, как он идет по ряду машин позади нас и стучит в окно последней. Водитель опустил его, Ксавьер передал ему что-то, и после короткого разговора машина дала задний ход и свернула на боковую улицу.

К счастью, нас заблокировали только три машины, и Ксавьер повторил этот процесс с еще двумя, пока мы не выбрались.

— Планы изменились, — он откинулся на сиденье и последовал примеру остальных, давая задний ход и меняя маршрут. — Следующая часть дороги может быть неровной.

— Что ты сделал?

— Дал водителям по триста баксов, чтобы они ехали в противоположном направлении. — Ксавьер нахмурился, глядя на боковую улицу, которая тоже была забита. — Подкуп творит чудеса.

— Нам нужно поговорить об опасной сумме наличных, которую ты носишь с собой… черт. — Я вцепилась в подлокотник двери, и мое сердце выпрыгнуло из груди, когда Porsche свернул на тротуар. — Это не дорога!

— Я в курсе. — Он пронесся вперед, два колеса на тротуаре и два на проезжей части, мимо очереди из ревущих автомобильных клаксонов и гневных проклятий. — Здесь нет пешеходов, и я могу позволить себе штраф.

— Ты сошел с ума… черт возьми! — мое сердцебиение участилось, мы чуть не зацепили боком пожарный гидрант, и я не дышала, пока мы наконец не свернули на новую улицу и не вернулись к нормальному вождению.

То есть никакого тротуара, только асфальт.

От прилива кислорода у меня закружилась голова. Заметка для себя: никогда больше не садись в машину с Ксавьером за рулем.

— Тебе нужно в больницу. Это самый быстрый способ, которым мы можем туда добраться, — спокойно сказал он. Одной рукой он вел машину, а другой обхватил мою, переплетая наши пальцы. Я вздрогнула от неожиданности. — Не волнуйся, Луна. Мы доберемся.