Король уныния

После того, как я в шутку разозлил Пен, сообщив ей, что Винсент Дюбуа на самом деле талантливее Ашера, мы остановились на симуляции Кубка Европы. Слоан и Рея выбыли на полпути, оставив нас с Пен сражаться за победу.

Я не считал себя тем, кто любит детей. Они мне нравились, но я не мог общаться с людьми младше меня вдвое.

Но Пен была потрясающей. Она была мудрее половины известных мне взрослых, и она круто играла. Она забила мне три гола в первом тайме, когда я даже не поддавался ей.

Для ребенка, который выглядел таким милым, она была еще и чертовски страшной, как я вскоре убедился на собственном опыте.

Когда Слоан отлучилась в туалет, Пен приостановила игру, повернулась ко мне и спросила без всяких предисловий: — Итак, что происходит между тобой и моей сестрой?

Я чуть не поперхнулся колой, а Рея попыталась, но не смогла скрыть улыбку.

— Мы проводим время вместе, — неопределенно ответил я. Я не был уверен, насколько подробно мне следует рассказывать девятилетнему ребенку о своей личной жизни, но у меня было ощущение, что лучше проявить осторожность.

— Нет, мы проводим время. — Пен жестом указала на нас. — Вы со Слоан занимаетесь чем-то большим.

Господи Иисусе.

Я посмотрел на дверь, желая, чтобы Слоан вошла в нее и избавила меня от страданий.

Не повезло.

— Мы встречаемся, — уточнил я. Я чертовски надеялся, что Пен не собирается спрашивать меня о том, что значит что-то большее. Я не собирался касаться этого разговора даже с пятнадцатиметровым шестом.

— И как долго?

— Официально? Чуть больше недели, но…

— Ты встречаешься с другими?

— Нет.

— Ты влюблен в нее?

— Я… — Пот струйкой стекал по моей спине. Я не мог поверить, что меня допрашивает человек, который доходит мне до бедра. — Она мне очень дорога.

Она дорога мне как никто другой. Но я не знаю, любовь ли это. Я никогда не был влюблен, поэтому не знаю, что это за чувство, но я должен распознать его, когда оно появится, верно?

В мою кровь просочился прилив предвкушения, сменившийся неуверенностью.

— Я не это спрашиваю, — Пен пронзила меня обманчиво невинным взглядом голубых глаз. Позади нее Реи тряслась от смеха. Она даже не пыталась больше скрывать его. — Слоан никогда даже не упоминала своих бывших, не говоря уже о том, чтобы позволить мне общаться с ними, так что ты ей, должно быть, действительно нравишься. — Укол в грудь заглушил вспышку электричества, которую вызвали ее слова.

Должно быть, ты ей действительно нравишься.

— Не обижай ее, — предупредила Пен, ее маленькое личико было свирепым. — Если ты это сделаешь, я натравлю на тебя Мэри.

— Я никогда не причиню ей вреда, — сказал я, и это было серьезно. От одной этой мысли у меня сжалось сердце. После небольшой паузы я добавил: — Кто такая Мэри?

— Покажи ему, Рея.

Рея, все еще смеясь, набрала что-то в своем телефоне и протянула мне.

С экрана на меня смотрела викторианская кукла с немигающими голубыми глазами. У нее были черные волосы, белое платье с оборками и улыбка из чистого зла.

Это была самая жуткая игрушка, которую я когда-либо видел.

— Моя мама купила ее в антикварном магазине, — сказала Пен. — Она принадлежала дочери английского аристократа, которую убил неизвестный убийца. Легенда гласит, что дух девочки живет в ее любимой кукле.

— Около десяти лет назад кто-то пытался украсть ее у прежнего владельца, так она ценна, но он умер от загадочных ножевых ранений во сне, — добавила Рея.

Я не могу понять, шутит ли она.

А еще, какого черта? Кто купил своей дочери одержимую куклу-убийцу? Впрочем, я это вполне могло быть в стиле Кэролайн Кенсингтон.

— Уф… — я сунул телефон обратно в руку Реи, прежде чем Убийственная Мэри вылезла из экрана и ударила меня ножом. — Не нужно вызывать Мэри. Я не любитель кукол, и, как я уже сказал… — Мой тон смягчился, став серьезным. — Я бы никогда не причинил вред Слоан. Она значит… — Весь мир. — Слишком много для меня.

Пен еще на мгновение нахмурилась, а после ее взгляд стал более уязвимым.

— Хорошо, — сказала она, ее голос был тихим. — Потому что ей и так уже достаточно больно.

Я не планировал, что девятилетняя девочка ударит меня сегодня под дых, но прицел Пен был даже лучше, чем ее навыки игры в виртуальный футбол.

Переживание за Слоан и Пен распространилось от моего нутра к груди. Они обе заслуживали лучшего, чем то, что получали от людей, которые якобы их любили.

— Что я пропустила? — голос Слоан пробил наш пузырь. Я был настолько погружен в свои мысли, что не услышал ее возвращения.

— Ничего, — хором ответили мы с Пен.

— Мы просто сделали небольшой перерыв, — добавил я.

— Потому что я надрала ему задницу. — Пен хихикнула, когда я бросил на нее насмешливый взгляд. — Все в порядке. Ты Винсент для моего Ашера. Я просто лучше тебя.

— Ладно, хватит, — я закатал рукава. — Больше я с тобой не церемонюсь. Теперь все по-настоящему.