Король уныния

Изабелла: Сегодня Я МОГЛА пойти в любимое кафе ПУ, чтобы писать роман, и МОГЛА подслушать, как он обсуждает предстоящую запись в блоге.

Мое сердце заколотилось.

Я: Неужели…

Изабелла: Мммм… Он не называл имен, но я почти уверена, что это то, что мы посеяли.

Вивиан: Думаешь, он действительно запустит ее?

Вивиан: Она одна из немногих знаменитостей, которых он боялся преследовать.

Алессандра: Я не уверена, что «знаменитость» — это правильный термин.

Вивиан: Ты знаешь, что я имею в виду.

Изабелла: Возможно, ему нужен дополнительный толчок.

В офисе зазвонил телефон, я отвлеклась от переписки.

— Слоан, твой следующий клиент здесь, — сказала Джиллиан.

— Приведите ее, пожалуйста.

Через две минуты в мой кабинет вошла Аяна — поразительное видение, затянутое в золотистый шелк, с серьгами до плеч.

— Спасибо, что так быстро согласились встретиться со мной. — Она грациозно опустилась в кресло напротив моего. Ее кожа сияла под светом ламп, а скулы были настолько острыми, что ими можно было резать бриллианты. Неудивительно, что за этот год она завоевала модельный мир.

— Ты моя клиентка. Я буду рада помочь, чем смогу, — сказала я. Аяна была моим новым клиентом на некоторое время. Технически, мои услуги были недоступны, но мать Алессандры была наставником Аяны в модельном бизнесе. Я встречалась с ней в начале этого года в качестве одолжения, и она мне так понравилась, что я в тот же день подписала с ней контракт.

— Хорошо. — Она заколебалась, на ее милом лице проступили нервные тени. — Потому что у меня могут быть проблемы.

Следующие сорок пять минут я слушала, как Аяна излагала свою ситуацию. Я сохраняла нейтральное выражение лица, но каждая клеточка моего тела покраснела, когда она перешла к вопросу о браке.

— Я не знаю, что делать, — сказала Аяна. Она уставилась на свои колени, ее беспокойство было ощутимым. — Я так много ему должна, но…

— Но ничего. Это твоя жизнь, — твердо сказала я. — Как твой PR-агент, я скажу, что это было бы отличной рекламой. Ничто так не нравится публике, как свадьбы знаменитостей. Но как женщина, как человек, я скажу тебе, что ты должна следовать своей интуиции. Стоит ли благодарность пяти лет твоей жизни?

Когда Аяна ушла, вопрос остался.

Я не могу ответить на него за нее, и моей задачей было превратить ее решение в золото для СМИ, каким бы оно ни было. Я лишь надеюсь, что она сделала выбор, о котором потом не будет жалеть.

Я открыла почтовый ящик, но не успела ничего прочитать, как в дверях появился Ксавьер.

— Это была Аяна? Я видел когда она выходила, — он вошел, его волосы растрепал ветер, а свитер облегал его фигуру так, что это было просто незаконно. — Я и не знал, что она все еще в городе.

Внутри меня словно зашевелилось темное чувство, но я проигнорировала его. Наверное, дело в моем обеде. Салат с тунцом и в хороший день мог подвести.

— Ты ее знаешь?

— Не лично, но она подруга моего друга, и я видел ее несколько раз, — пожал плечами Ксавьер. — Лука упоминал, что она должна была снимать кампанию «Деламонте» в Европе на этой неделе, но, похоже, что нет.

— А.

Его брови изогнулись дугой.

— Что случилось? Встреча прошла не очень хорошо?

— Все прошло отлично. — Я уставилась на экран, пытаясь преодолеть все, что бурлило у меня в животе. — Она великолепна. Очевидно. Раз уж ты первым делом упомянул о ней, когда вошел.

Мой ответ встретила тишина.

Когда я снова подняла глаза, Ксавьер не смотрел на меня в шоке, как я ожидала. Этот ублюдок смеялся.

Огромные волны беззвучного смеха сотрясали его тело, а мои щеки обдало жаром.

— Луна, ты ревнуешь?

— Нет, — огрызнулась я. — Это было просто наблюдение.

Я вернулась к экрану и смотрела на строчки текста, пока они не расплылись. В носу и под глазами защипало.

Это было глупо и нерационально, потому что я не думала, что Ксавьер действительно заинтересован в Аяне, но я не могла починить клапан, протекающий внутри меня. Тот самый, который сдерживал поток неуверенности в себе, и который, как я думала, я отключила, пока такие маленькие моменты, как этот, не выплеснули сомнения в себе в мой желудок.

Слишком холодная. Слишком беспристрастная. Слишком нелюдимая.

Ксавьер был полной противоположностью мне: он был полон тепла, легко нравился людям и был очарователен до глубины души. Он был честен и предан с тех пор, как мы начали встречаться, но какая-то часть меня ждала, что он сбежит.

Однажды он проснется, поймет, что я не та, кем он хотел меня видеть, и уйдет.

— Слоан, — он больше не смеялся. Мягкие шаги сопровождались чистым ароматом его одеколона, а крепкие руки развернули меня. — Посмотри на меня.