Король желает жениться

— Если улыбнешься, я, так уж и быть, разрешу себя разок поцеловать. Только разочек. Максимум — два. На большее моя совесть не согласится. А пару раз можно, по-дружески. Ты ведь не его величество и не станешь распускать руки.

Я даже сама к нему потянулась, скользнула ладошкой по твердому, будто каменному, плечу, заботливо разгладила складочку на рубашке и сфокусировалась на его губах. Красивые такие губы, резко очерченные, мужественные…

Которые вдруг непонятно куда убежали, когда Рас поднялся и сдержанно произнес:

— Я думаю, нам пора возвращаться. Уже поздно, а тебе еще поспать надо.

С сожалением покосившись на пирожные, которые еще не успела попробовать (а впрочем, жалеть не надо, лучше взять их с собой и завтра все съесть), я подхватила тарелку со сладостями и сказала:

— Знаешь, Рас, ты прелесть, а не мужчина! Его величеству есть чему у тебя поучиться.

— Пойдем, Мари. — Меня подхватили под локоть и повели по извилистой дороге к Анделиору.

Кажется, я еще что-то говорила, и кажется, снова о его величестве. Не знаю, почему он застрял у меня в голове занозой, но обсуждать его (а особенно ругать) было очень приятно. Я вообще после шампанского люблю поболтать. А вот Рас, как выяснилось, после шипучки был немногословен. Больше слушал, чем говорил. Хмурился отчего-то и никак не хотел расщедриться хотя бы на один поцелуй.

Тоже мне святоша выискался.

— Так и не поцелуешь чужую невесту? — Уже прощаясь, подалась к нему, рискуя опрокинуть на него все пирожные.

— Может, в другой раз. — Он, наоборот, резко отстранился. — Спокойной ночи, Мари.

Отвернувшись, солдат ушел, растворившись в темноте коридора.

— Странный какой-то, — хмыкнула негромко. — Как на свидание тащить, так это мы с удовольствием. А как поцеловать девушку, так шиш ей. А мне, между прочим, очень надо было! Может, тогда бы получилось забыть о поцелуях Рассарха…

Но поцелуи Рассарха не забывались.

Он снился мне до самого утра (правда, иногда черты его лица как будто стирались и я видела перед собой солдата), а утром я проснулась с жуткой головной болью и горьким осознанием, что сны снами, но его величество уж точно герой не моего романа.

А я не его королева и никогда ею не стану.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой мы с Марэей пытаемся добраться до Сердца океана, а страдают от этого мозги Нахрефата

— Эй, Мари, а ты сегодня вообще будешь подниматься или как? — донесся до меня, будто из другого мира, голос Северины.

— Мм… — промычала я, тщетно пытаясь расстаться со своей лучшей подругой — подушкой.

Но расставания не случилось: голова ни в какую не желала от нее отрываться и так раскалывалась…

— Северин, а налей мне воды, — попросила хрипло, с трудом узнав собственный голос.

Чувство такое, будто вчера купалась в шампанском, а не выпила пару бокальчиков. Ладно, три бокальчика.

Может, четыре…

— А ты, часом, не заболела? — нарисовалось передо мной встревоженное лицо девушки. — Вон какая бледная, почти зеленая.

Северина приложила ладонь к моему лбу, задумчиво пожевала губами, о чем-то размышляя, и, продолжая гипнотизировать меня заботливым взглядом, сказала:

— Давай лекаря позову.

Чтобы тот вылечил меня от похмелья? Тогда точно вылечу из Анделиора.

— Просто позови воды… Тьфу ты, принеси. — Я все-таки села на постели и тут же зажмурилась: комната перевернулась вверх тормашками, и теперь, судя по ощущениям, я подобно мартышке висела головой вниз.

— Как скажешь. — Наполнив водой, Северина протянула мне пузатую чашку.

А я, залпом ее осушив, попросила налить еще.

— Где ты ночью пропадала? Я проснулась — тебя нет.

— Меня-а-а… э-э-э… бессонница мучила. Вот и решила немного прогуляться.

— Бессонница? — недоверчиво хмыкнула девушка. — После такого-то дня?

Северине пришлось прервать дружеский допрос, потому что в дверь постучали и она побежала открывать нежданным, незваным и совершенно нежеланным гостям. Или гостье. Я тихонечко застонала. Наверное, мы опоздали на утреннее полоскание в тазу и сейчас нам будут за это полоскать мозги.

Но вместо Белонезсской увидела юного лакея с подносом в руках.

— Для неали Омон, — сказал он и вручил поднос Северине.

— А что это? — опуская взгляд на высокий бокал, до краев наполненный жидкостью совсем неаппетитного серо-зеленого колера, поинтересовалась девушка.

— Не знаю. Велели передать — я передаю.

— Велел кто?

— Кто-то из охраны его величества. — Лакей развернулся на каблуках и был таков.

— Из охраны его величества, — эхом повторила Северина. — Мари, а что вообще происходит?

— Самой интересно…

На подносе, под ножкой бокала, обнаружилось очень лаконичное послание. Всего два коротеньких слова: «Советую выпить» и подпись «Р.».

— «Р» — Рассарх, что ли? — округлила глаза Северина.

— Нет, конечно. — Я осторожно принюхалась. Фу, воняет-то как. — Тот патрульный, что рекомендовал меня ее светлости. Рас.

— А откуда он узнал, что ты заболела?

Потому что сам и стал виновником моей болезни.

А нечего спаивать голодных девушек.