Королева

Елизавета II и в других делах превосходит сына в организованности, методичности и дисциплине. Она никогда не оставляет неразобранными правительственные ящики, тогда как Чарльз частенько этим грешит, когда на него, по выражению одного из помощников, “находит”, и он начинает “лихорадочно строчить письма, править речи и читать бумаги” (71). Королева такое поведение считает блажью. (В 2009–2010 годах Чарльз лично написал 1869 писем (72). Принц Уэльский не читает газет (аллергия со времен Дианы), предпочитая получать ежедневные доклады от своих помощников и сводку текущих событий из журнала “The Week”. Королева опасается, что тем самым он сужает свой кругозор и лишается возможности выработать объективный взгляд на прессу.

Друзья и коллеги не раз слышали от Чарльза намеки на вероятное отречение матери от престола. В ноябре 1998 года королеве пришлось дать наследнику суровую отповедь, когда стараниями его пресс-секретаря Марка Болланда в газеты просочилась информация, что принц Уэльский будет “втайне рад” (73), если мать отречется. Чарльз принес королеве извинения и заверил, что таких слов не произносил. Елизавете II претит сама мысль об отречении, королева связана помазанием и принесенной на коронации клятвой. Когда в 2003 году Джордж Кэри пришел сообщить, что слагает с себя сан архиепископа Кентерберийского, королева сказала со вздохом: “Жаль, что мне так нельзя. Я должна держаться до конца” (74).

Единственное исключение, как объяснила королева своей кузине Маргарет Роудз, “если у меня случится инсульт или начнется болезнь Альцгеймера” (75). Но даже в этом случае, по словам Роудз, “она не отречется” (76). Если королева окажется недееспособной, принц Чарльз будет назначен регентом и станет действовать от ее имени согласно Закону о регентстве 1937 года.

По придворной традиции для королевы, ее мужа и старшего сына расписаны утвержденные ими самими сценарии похорон. Сценарий Филиппа носит название “Мост Форт” (в честь моста через шотландский залив Ферт-оф-Форт), “Менайский мост” Чарльза назван в честь подвесного моста, связывающего Уэльс с островом Англси, “Лондонский мост” королевы в пояснениях не нуждается. Все три сценария проходят по ведомству лорда-гофмейстера и охватывают девять дней от смерти до погребения, с похоронными процессиями, церемонией прощания и церковными службами. “Сами “виновники” в подробности не вникают, – говорит Малкольм Росс, участвовавший в разработке. – Кому захочется вплотную заниматься собственными похоронами? Мы шлем им общие отчеты, их интересует только основное” (77). По крайней мере раз в год старшие придворные советники обсуждают организацию и проводят кабинетные учения.

В отличие от Эдуарда VII, Георга V и Георга VI, отпевания которых проводились в виндзорской часовне Святого Георгия после прощания в Вестминстерском зале, поминальная служба королевы будет проходить в Вестминстерском аббатстве, где последним из монархов отпевали Георга II в 1760 году. Часовня Святого Георгия и аббатство находятся на особом положении, принадлежа суверену, а не епархии. Однако, согласно бывшему старшему придворному сановнику, королева считает аббатство “главной церковью для себя и для англиканства” (78). Погребение пройдет в Виндзоре, в часовне Святого Георгия, где покоятся тела родителей и сестры Елизаветы II.

В ноябре 2010 года диктор NBC Брайан Уильямс, бравший у Чарльза телевизионное интервью, спросил, что будет, когда скончается королева. Ответ дался принцу нелегко. “Об этом лучше не думать. Конечно, когда это случится, придется что-то делать. Мысли на эту тему периодически проскакивают, но их лучше гнать. Понимаете, то, что произойдет, оно ведь произойдет после смерти мамы, а об этом думать совершенно не хочется” (79).

В том же интервью принц Уэльский впервые коснулся еще одной щекотливой темы – статуса его жены после восхождения на трон. Когда в 2005 году он женился на Камилле Паркер-Боулз, придворные советники успокоили преданных поклонников Дианы сообщением, что Камилла согласна довольствоваться титулом “принцессы-консорта”. Однако, наблюдая, как ответственно ведет себя Камилла в роли жены, прежние недоброжелатели, ополчившиеся на нее за годы романа с Чарльзом, постепенно меняли гнев на милость. Чарльз упоминал в узком кругу, что хотел бы видеть жену королевой-консортом, как в свое время Елизавета-старшая при Георге VI. Любой другой статус подразумевал бы мезальянс и неприемлемый “морганатический брак”. “Согласно обычаю и установленным правилам, жена получает тот же ранг, что и муж, – утверждает королевский историк Кеннет Роуз. – По действующим законам, никаких препятствий к появлению королевы Камиллы нет” (80). На прямой вопрос диктора NBC Уильямса, станет ли Камилла королевой, Чарльз ответил: “Поживем – увидим. Все может быть” (81).