Королева Аттолии

– Демос, – сказал Эвгенидес. – Хватит пялиться на моего отца, налей мне вина. – Военный министр демонстративно отвернулся. Демос наполнил кубок, и Эвгенидес осушил его. – Еще раз, – велел он, и мальчик послушался. Военный министр сидел, холодно отвернувшись. – Хороший ты малый, – сказал Эвгенидес. – Следи за этим кубком, я не желаю, чтобы он пустел. Понятно?

– Да, господин. – Мальчик попятился.

– Ты и впрямь в ужасном настроении, – заметила Агапе.

– Верно, – подтвердил Эвгенидес. – И оттого, что мне запрещают пить вино, оно делается только хуже.

– Конечно, напиться – это гораздо лучше, – согласилась Агапе.

Эвгенидес пристально посмотрел на нее.

– Агапе, ты переходишь границы.

– Верно.

– И не собираешься останавливаться?

– Нет, – улыбнулась она, и Эвгенидес при всем своем дурном настроении улыбнулся в ответ. На сей раз капитулировав, он больше не притрагивался к винному кубку. После ужина вежливо откланялся и исчез. Отец пошел на поиски, но сын не примкнул ни к одной из небольших компаний, которые разбрелись по церемониальному залу для послеобеденных бесед. И никто не видел, поднимался ли он к себе в комнату.

А он взял с собой кувшин неразбавленного вина и по мокрому от дождя двору направился к гвардейским казармам. С вином, понятное дело, его везде охотно примут и не станут задавать лишних вопросов. Через несколько часов он вернулся во дворец и поднялся в библиотеку. Внутри, за столом, который был выделен ему на время пребывания в Эддисе, склонившись над бумагами, сидел волшебник. Увидев его, Эвгенидес, пошатываясь, остановился в дверях.

– Я нарочно гулял подольше, дожидался, пока вы уйдете, – заявил Эвгенидес, зевнув.

– В отличие от твоего отца, я не намереваюсь бодрствовать допоздна, дожидаясь тебя, – сухо ответил волшебник. – Мне надо работать, и я не люблю, когда мне мешают.

– Отец был здесь?

– Ушел с полчаса назад. Метался тут, словно василиск.

Эвгенидес расхохотался и прошел через библиотеку к себе.

– Хорошо, что я его не застал.

Волшебник, подметив его нетвердый шаг, согласился:

– Я тоже считаю, что это хорошо.

– Ваша муза держит вас за работой всю ночь? – спросил Эвгенидес.

– Бывает, – отозвался волшебник.

– Если хотите, чтобы вам не мешали, ничего не выйдет, – загадочно заявил Эвгенидес и закрыл за собой дверь.

После короткой беседы с Эвгенидесом волшебник погрузился в свои мысли и засиделся в библиотеке гораздо дольше, чем планировал. Вдруг из спальни донеслись хриплые вопли Эвгенидеса. Волшебник отложил перо и прислушался.

Он был не только ученым, но и воином, ему не привыкать к людским крикам. Он ущипнул себя за переносицу, нехотя встал, подошел к двери и громко постучал. Колотить пришлось сильно и долго, и лишь тогда крики прекратились. Наступила тишина, и наконец засов отодвинулся, Эвгенидес распахнул дверь и выглянул. Его лицо было помятым спросонья, волосы намокли от пота.

– Сон плохой приснился, – тихо молвил он.

– Посиди у огня, – предложил волшебник.

Эвгенидес, шатаясь, вышел на свет, сел в кресло и застонал.

– Голова раскалывается.

– Это подействует гораздо эффективнее, чем отцовский выговор, – усмехнулся волшебник.

– Вам не доводилось слышать выговоры моего отца, – не согласился Эвгенидес.

– Хочешь поговорить о них? – Волшебник сел в кресло напротив.

– О выговорах? Не очень. Отец говорит мало, но всегда в точку.

– О кошмарах, из-за которых ты кричишь.

– Гм, – протянул Эвгенидес. – Нет. Не хочу о них говорить.

– Тогда о погоде?

– Нет, премного благодарен. И о видах на урожай тоже, – ответил Эвгенидес. – Расскажите лучше, почему король Сауниса хочет жениться на королеве Эддиса. – Он уже задавал волшебнику этот вопрос.

– Политическое значение этого брака предельно ясно, – ответил волшебник.

Эвгенидес покачал головой, но очень осторожно – давали о себе знать последствия избыточной выпивки.

– Я не о политических выгодах. Он хочет большего.

– Ген, Эддис великолепна. Она молода, ненамного старше тебя, а уже показала себя успешной правительницей и мудрым вождем. Ее законодательные реформы за семь лет сильно изменили страну – когда она всходила на престол, никто не мог этого предположить. А на личном уровне она… притягательна.

– Она некрасива, – напомнил Эвгенидес.

– Не вполне вписывается в общепринятый идеал внешней красоты, – неуверенно произнес волшебник.

– Она невысока, широкоплеча, у нее ястребиное лицо с переломанным носом. Я бы сказал, далека от идеала.

– У нее очаровательная улыбка, – возразил волшебник.

– О да, – подтвердил Эвгенидес. – Я видел, как после такой улыбки мужчины падали на колени и готовы были идти за ней по раскаленным углям.

Волшебник пожал плечами:

– Думаю, мой король хотел бы, чтобы она ему хоть раз улыбнулась вот так.

Эвгенидес кивнул и уставился в огонь.

– Агапе, – молвил он.

– Что-что? – Внезапная перемена темы озадачила волшебника.

– Агапе, родственница королевы. У них много общего.

– Она ведь и твоя родственница тоже?