Королева четырех королевств

Вдоль всего пути возвели помосты для зрителей. Место, предназначенное для королев, обито голубым бархатом с золотыми геральдическими лилиями; над головами у знатных дам навес с золотой бахромой, закрывающий их от осеннего солнца. Все вокруг пропитано ощущением праздника, и общая радость греет им душу. По ветру летят лепестки – люди кидают их из окон. Воздух прохладный, но свежий, на небе ни облачка. На Марии и Иоланде меховые накидки – спасибо мудрому Жаку Керу! У Иоланды она оторочена белой норкой, а сине-золотая парчовая накидка Марии украшена мехом горностая. В конце концов, она королева Франции, и мать считает, что Мария должна носить королевские меха. Воротники и манжеты у них из белого лисьего меха. Мария надела сапфиры, которые Людовик с Иоландой подарили ей на свадьбу, и смотрится поистине по-королевски. На голове у нее небольшая корона с бриллиантами, жемчугом и сапфирами – еще одно сокровище, которое Жак Кер извлек откуда-то из своих аладдиновых пещер. «Возможно, корону придется вернуть, – предупреждает Иоланда, – если только не удастся договориться с Карлом или с самим Жаком Кером». Сама Иоланда как вдовствующая королева Сицилии тоже надела корону.

Во главе процессии идут в ярких одеждах пехотинцы и грозные копейщики. За ними следуют рыцари в вычурных нарядах; на них парадные доспехи, а к шлемам крепятся разноцветные страусиные перья. Некоторые несут знамена того или иного герцога. Иные одеты по современной моде: на них облегающие камзолы, чулки-шоссы и широкополые шляпы с перьями, часто украшенные сверкающей брошью. И наконец под всеобщие радостные возгласы появляется король. Перед ним бегут девушки, которые бросают лаванду и другие травы под копыта его коня. Карл едет на своем любимом белоснежном жеребце; тот выгибает шею и фыркает, а ликующая толпа при виде него слегка расступается. Жеребец, в честь философа названный Абеляром, накрыт длинной, до земли, стеганой голубой попоной с вышитыми золотыми лилиями, а на голове у него белый султан из страусиных перьев, который подрагивает с каждым шагом.

– Матушка, – с хитрой улыбкой спрашивает Мария, пока толпа приветственно ревет при виде короля, – а у Абеляра есть Элоиза?

Иоланде удается подавить смешок.

– Есть, милая, и не одна – у него больше детей, чем ты можешь себе представить! Правда, ни одну из его жен не зовут Элоизой.

Иоланду переполняет гордость при виде Карла. На нем полный доспех – парадный, раззолоченный, сверкающий на солнце; голову он обнажил, чтобы людям лучше было его видно. Сопровождают его пешие шотландские лучники.

– До чего же эти лучники высокие по сравнению с нашими! – дивится Мария.

Вслед за Карлом едет главный конюший и держит на подушке его шлем с короной; рядом с ним один из наместников короля везет державный меч.

– Посмотри туда! – Иоланда указывает на дом напротив, где на балкон вышел жонглер и, встав на перила, подбрасывает шарики.

Карл знает, где они сидят; он разворачивает коня и кланяется королеве и своей bonne mère. Его герольды тоже это замечают и приветственно трубят – и толпа отзывается криками: «Vive le roi, vive la reine, vive la reine de Sicile!»[15]

На небольшом расстоянии от короля едет четырнадцатилетний внук Иоланды – дофин Людовик. Он восседает на черном мерине, а чуть поодаль едут другие принцы и вельможи. Иоланда чувствует материнскую гордость Марии, когда та смотрит на единственного сына. «Бедняжка, как бы ей хотелось иметь больше детей!» – думает она.

Потом сердце Иоланды подпрыгивает от радости: среди герцогов, которые едут вслед за дофином, она видит Рене, а рядом с ним его младшего сына Карла. Рене очень собой доволен: он оглядывается по сторонам с широкой улыбкой и то и дело снимает шляпу в ответ на приветствия. Костюм у него довольно кричащий: горчичного цвета с зеленой отделкой, один изумруд приколот к шляпе, другой – к вороту. Юный Карл одет более скромно, но элегантно: на нем бордовый бархатный камзол и шляпа в тон с длинным белым пером. Мария с Иоландой переглядываются и улыбаются. «Но что это за тень промелькнула у нее в глазах или мне показалось?» – удивляется Иоланда.

Людовик, сын Марии, всегда был очень загадочной личностью. В нем словно уживаются два разных человека. Сейчас он добр и любезен, а через секунду уже сердитый и ворчливый – без всякой видимой причины; он умен – и все же Иоланда слышала, как его учителя жалуются, что он тратит свой ум на всякую ерунду, которой учится у беспутных товарищей за пределами двора. Мария потеряла очень много детей, неизвестно, удастся ли ей произвести на свет еще одного сына, и, если Людовик станет единственным наследником, ей не знать покоя.